Два кубка золотых, когда они пусты,

при столкновении звучат своей вселенной,

но если их нутро наполнишь влагой пенной,

то в гулком стуке их не будет чистоты.

Два колокольчика, бокасты и желты,

перебивают птиц искристой кантиленой,

но если свяжешь их, то речью малоценной

переполняются их бронзовые рты.

Когда любовь была безвидна и пуста,

то всё звучало в нас волнением весенним,

всё было музыкой, и высь, и хлябь и твердь.

А ныне вся любовь любовью занята,

отполирована, наполнена значеньем

и ладностью своей напоминает смерть.