Мои 80-тые...

* * *
Мир был
Скучным,
Грязным,
Серым.
Лиц в нём
Не было –
Лишь
Маски.
Но вошла
В него ты
Смело,
Сняла
Маски,
Взяла
Краски,
И раскрасив
Всё умело,
Мир мой
Сделала, как
В сказке!

ПОСЛЕ ДОЖДЯ

Ещё не смолкли всплески капель,
И лист дрожит, как в неглиже,
А летний дождь свой пыл утратил,
Мгновение – и вот уже

Диск Солнца в золотой короне
Пробился сквозь блокаду туч,
И снова на твоей ладони
Танцует лёгкий солнца луч!

* * *
С промёрзших веток проливным дождём
Акация с утра роняет листья,
И устилает землю, как ковром,
Изношенным нарядом золотистым.

Печален лик редеющих ветвей,
Как в волосах любимых наших – проседь,
И тихой грустью жжёт сердца людей
Прощальный бал природы – чудо-осень.

* * *
Дождь за окном, как серая вуаль,
Но плещется тепло на дне бокала.
Весь вечер мы вдвоём. О, как мне жаль,
Что вместе нам осталось быть так мало.

В последний раз последнее "пиши...",
И целовать меня ты не устала.
Куда так время бешено спешит?
Возьми часы и спрячь под одеяло.

Давай опять, как много лет назад,
На стук часов забудем оглянуться.
О, как безумно вновь я буду рад
К твоим плечам губами прикоснуться.

Но бег минут, увы, не обмануть.
И сердце холодят разлуки льдинки.
Прощай, прости... Присядь на дальний путь.
А на окне дрожат дождя слезинки...

* * *
Унылый, серый дождь оплакивает лето.
Промокнув до костей, нахохлились кусты.
Прохожих больше нет, они исчезли где-то,
Устав от всех забот и вечной суеты.

На ветке гибнет лист, беспомощен и жалок.
Предсмертной корчею его пронзает дрожь.
А ветер всё сильней, и жить листу так мало
Осталось. Он умрёт, а труп омоет дождь.

И не постичь умом всё, что в душе творится.
А дождик сеет рябь на лужиц зеркала.
Под крышей, за окном, продрогшая синица,
Ей снится тёплый край, в котором не была.

И утро до краёв полно немой тоской:
Сегодня ты уйдёшь, исчезнешь ровно в восемь.
Весь мир смеётся над моей судьбой,
И только за окном дождём рыдает осень...

ПОДАРИ МНЕ ЛУНУ

Подари мне Луну! И разлей эту ночь по фужерам,
Я хочу осушить её всю, без остатка и залпом, до дна!
Жизнь решает за нас и подводит, порою, к барьерам,
Так случилось: сейчас мы одни, плюс застывшая в небе Луна.

И тускнеют слова перед плавною музыкой жеста,
Как заклятье звучит наш бессвязный ночной разговор,
Явь становится тайной, меняются время и место,
Нас сближает Луна, пригоняя друг к другу, в упор.

Мы не помним себя, все во власти магической ночи,
Лунный свет серебром разлился на твоих волосах,
И небесные звёздные знаки астральных пророчеств,
Отражаются блеском в твоих изумлённых глазах.

И, на грани безумства, я жадно ловлю твои губы,
Поцелуй – словно терпкий глоток дорогого вина,
Мы боялись любви, как же всё-таки были мы глупы,
Я хочу осушить тебя всю, без остатка и залпом, до дна!

КАРТИНКИ В СТИЛЕ РЕТРО

Мне спящий зимний лес напоминает
Рисунок углем на листе бумаги,
В котором точно так соединяет
Художник пыл души с игрою света.
Тут снежной пеленой зима ровняет
В одну черту пригорки и овраги,
И белый иней жемчугом сверкает
На чёрных ветках. Холодом одета
В ледовый панцирь мелкая речушка.
Вокруг покой, который лишь зимою
Бывает в шумном мире. Ель-старушка
Кряхтит сквозь стон простуженного ветра,
Да на опушке шустрая зверушка
Мелькнёт хвостом. И я, в плену покоя,
Присев под ель, на снежную подушку,
Пишу в блокнот картинки в стиле ретро...

КАПИТУЛЯЦИЯ

Декабрь укутался в снега,
Как в пелену новорождённый.
По глади льда скользит нога,
И я, зимою побеждённый,
Валюсь в сугроб. Раскаты смеха
Двух школьниц слышу за спиной:
"Смотри, упал! Ну, вот, потеха!",
И поздно воевать с зимой,
Она сильней, неоспоримей,
Она - белее пустоты.
А на ветвях хрустальный иней
Блестит, как символ чистоты
И вечности. Лишь дух покоя
Царит над грешною землёй.
И я склоняюсь пред зимою -
Напрасно воевать с зимой!

* * *
Вошла, как входят в клетки комнат,
В мои привычки и дела,
Прохладой глаз года заполнив,
Весь шар земной отобрала.

Под веки мглой легла устало,
Мешая радость и испуг,
Мой каждый день в себя вобрала,
Дыханьем губ, объятьем рук.

Покров её незримой власти,
Как землю спеленавший снег,
И мне из плена этой страсти,
Уже не вырваться вовек.

* * *
Как много чистоты даёт зима,
Какой разлив лучистой белой краски!
Как будто удивляется сама
Себе земля в плену у зимней сказки.

На белом полотне её снегов
Изысканный узор рисует каждый,
Извилистой цепочкою следов
Свой путь в сугробах проложив однажды.

Морозный воздух плотен и упруг.
Сверкают льдом заснеженные дали.
И каждой клеткой ощущаешь вдруг,
Как исчезает след былой печали.

* * *
Проталиной на мартовском снегу,
Чернеет грусть на донышке разлуки,
А по ночам твои мне снятся руки,
К которым прикоснуться не могу,
И от тоски бегу... Куда бегу?

Опять весна над силуэтом крыш,
С восьми утра развесит звон капели,
И те слова, что мы сказать не смели,
Ты как-то между прочим повторишь,
Но неба синева качнётся лишь.

Рождённая из солнечных лучей,
Ты стала вдруг земной и чёрно-белой,
Зачем ты быть такой, как все, посмела?
И бесполезен плач и дрожь плечей,
Твой взгляд уже не мой, ещё ничей...

* * *
Лишь только начата игра,
Ты нежно прикрываешь веки...
Целуя, думаю – навеки!
А, может, только до утра?

Но как прекрасно быть с тобой,
И верить, что всего дороже,
Твоя улыбка, взгляд. И всё же,
"Ничто не вечно под Луной!".

* * *
Затем наступит вечер, и опять
Желания любви во мне проснутся,
И хочется одежды разорвать,
Чтобы твоей груди рукой коснуться.

И страсти пыл меня сведёт с ума,
Как только в спальне мы погасим свечи,
Ко мне всем телом ты прильнёшь сама,
И я свихнусь! Тому виною – вечер.

ВПЕРВЫЕ

Слезинки пахли вереском и мятой,
И по твоим щекам текли несмело.
Я помню всё... Твой плач в постели мятой,
Когда – впервые! – ты дарила тело.

Ты тихо плакала, как плачут только дети,
А я не знал, куда от счастья деться,
Казалось мне, что мы одни на свете,
А ты тихонько распрощалась с детством.

И не забуду никогда теперь я,
Как ты роняла искорки-слезинки,
Был алым знаком твоего доверья
Кровавый след на беленькой простынке.

Я помню всё... Под одеялом белым,
Ты в мир волшебный двери мне открыла,
Я так хотел любви, душой и телом,
И ты себя – впервые! – подарила.

Я пил любовь безумными губами,
А сердце слушать разум не хотело,
И под моими нежными руками,
Твоё от счастья трепетало тело.

Как много дней прошло с минуты этой,
Теперь с тобой, наверно, спят другие,
Но всё же вспоминай – когда-то, где-то –
Как мне себя дарила ты впервые.

ИГРА В ЛЮБОВЬ

Твоё письмо, как талисман!
И вновь поверил я в удачу,
И снова я от счастья плачу,
Вкушая сладостный обман.

Беспечный ворох нежных слов,
Опять мне дарит утешенье,
И я читаю с наслажденьем,
Твою игру в слова, чтоб вновь
Начать свою игру в любовь.

* * *
Я не знаю, кто рассыпал
В небесах алмазы звёзд.
Будда? Кришна ли? Христос?
Всё равно, Ему – спасибо!

Тайна божьего творенья,
Без начал и без концов,
Что веками мудрецов
Повергала в изумленье.

Летней ночи чёрный свод
Звёздами расшит снаружи,
Словно каплями жемчужин
Бездна океанских вод.

Я на Млечную Дорогу
Выйду, распахнув окно,
И, с Луною заодно,
В путь отправлюсь, в гости к Богу.

Бестелесен, невесом,
Между звёзд, что в тьме повисли,
Полечу быстрее мысли
В царство света – Божий Дом.

До небесного дворца
Будет так легка дорога,
И у самого порога
Я паду к стопам Творца.

Веря в светлую мечту,
Вознесу к Нему моленья,
За грехи свои прощенье
Я, быть может, обрету.

ЛЮДИ!

Люди! Разденьте души!
Обнажите сердца и нервы!
Хватит насиловать уши
Вечным спором: кто первый?!

Люди! Сорвите лохмотья
Липкого, душного быта!
Хмурые дяди и тёти,
Где ваша совесть зарыта?!

Люди! Не нужно маршей!
Хватит слащавых прелюдий!
В жизни своей однажды
Вспомните: вы же – Люди!

* * *
Бросить всё, сбежать из города,
В лес уйти от всех на свете,
Чтоб смотреть, как листьев золото
Осыпает с клёнов ветер.

И случайным откровением,
В чаще, где сосна качается,
Услыхать, как скорбным пением
Птица с гнёздышком прощается.

Как под сводами церковными,
Меж стволов бродить берёзовых,
Что встают рядами ровными
В бликах солнца бледно-розовых.

Рвать рябины брызги красные
От морозного рассвета,
И, рождая мысли разные,
Верить в будущее лето.

Я ХОЧУ!

Я хочу быть до кончиков пальцев галантным верблюдом,
Чтоб напяливать шмотки не хуже английского денди,
Рот, в угоду желудку, распахивать фирменным блюдам,
В кабаках дорогих вечерами пить виски и бренди.

Я хочу разъезжать в лимузине, вагона не меньше,
И деньгами сорить, и платить по счетам больше втрое,
Я хочу быть заласкан губами тысячи женщин,
Да вот только не знаю, А ЖИТЬ РАДИ ЭТОГО СТОИТ?

* * *
Опять на город траур бросит ночь.
Свет фонарей желтком Луны наполнят.
В твоём окне меня уже не помнят,
И нечем самому себе помочь,
И незачем... В глаза убитых стёкол,
Метнув зло бисер сказочных идей,
Уйду один, чужой толпе людей.
Я сам себя в песок зарыл, укокал!
Свободу променял на звон цепей,
Но ни на грош не сделался мудрей.
Под ноги, в грязь, я выбросить готов
Жемчужины бесценных идеалов,
Которых в море жизни сгрёб немало,
Но давит груз их каменных пластов.
Я быть хочу глупейшим из глупцов,
Чтоб обрести покой душой и телом,
Не отличать от умных – дураков,
Не различать тонов, полутонов,
А видеть мир скупым и чёрно-белым...
Но с каждым днём растёт число утрат,
И рушатся основы мирозданья.
Что ж, даже "знанье своего незнанья -
Уже добро". Ты вечно прав, Сократ!
Вот только страшно посмотреть назад...
И снова самому себе не рад,
И снова... Солнце сгонит прочь Луну,
А первый луч, как скальпель, взрежет тьму,
И мир объятья распахнёт ему...
И только я один пойду ко дну.

АРМЕЙСКОМУ ДРУГУ

Сколько раз нам ломали крылья,
Сколько раз нас ловили в сети,
Жизнь казалась дорожной пылью,
В душу лезли то те, то эти.

С каждым днём напирая пуще,
Нас топтали, чтоб сделать похожими,
Только в их монотонной гуще
Были мы всего лишь прохожими.

Понимая напрасность сущего,
Всё равно оставались с ними мы.
Неужели боялись грядущего,
Пряча страх свой за целями мнимыми?

Жизнь, разложенная по полочкам,
Жизнь, трамвай, соблюдающий график,
Жизнь по ниточке, вся с иголочки,
Жизнь такая, скажи мне, нафиг?

ОБЫДЕННОСТЬ

Каждый день всё те же стены...
И уже не веришь в завтра.
В нём не будет перемены
Тусклой жизни, вероятно.

Каждый день одни и те же
Примелькавшиеся лица...
Заставляем мы всё реже
Мозг размякший шевелиться.

Что нам таинства искусства?
К отупенью путь не труден.
С пустотою мысли, чувства,
Примирившиеся люди.

Поздно нам считать потери,
Только... Что же с нами будет?
Видеть, слышать, думать, верить,
Разучившиеся люди.

Каждый день всё те же сцены,
Что вчера, сегодня, завтра...
Кто расплатится за цены
Дней, ушедших безвозвратно?

* * *
Мы - кленовые листья опавшие,
Вихрем жизни бесцельно влекомые,
Отлюбившие, оттрепетавшие,
Не нашедшие счастье искомое.

С веток нас оборвало негаданно,
И друг к другу прибило случайно,
Наша связь до сих пор неразгаданна,
Наш союз – непроглядная тайна.

Кружит время нас в вальсе безумия,
И роняет на землю с размаха,
Только души в нас – жёлтые мумии,
Безразлично им – трон или плаха.

Но в костёр нас , на самосожжение,
Вновь толкает щемящая жажда...
Знать бы, скоро ль иссякнет кружение,
И тогда всё, что будет – неважно.

БЕРЕМЕННОЙ

Она так бережно ступает
Неся во чреве плоть своя,
Как будто бы одна лишь знает
Святую тайну бытия.

В её размеренной походке
Сомненье – быть или не быть?
Чего ей хочется? Селёдки?
А, может, гения родить?

Она проходит не спеша,
Полна гармонии, единства,
И светится её душа
Тревожным счастьем материнства.

1984-1988 гг

Олег Озарянин, 2014

Сертификат Поэзия.ру: серия 1027 № 108860 от 06.12.2014

0 | 3 | 1541 | 20.04.2024. 14:14:26

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []