Дмытро Павлычко. Цикл ""Библейские сонеты". Перевод с украинского

ОТ ПЕРЕВОДЧИКА: Адекватный перевод стихов с языка на язык невозможен по определению. Отступления от оригинала неизбежны в силу несоответствия присущих каждому из двух языков изобразительных средств, разнородности версификационных систем, неизбежного следования за другим ассоциативным рядом при подборе рифмовки. Каждая рифма способна увести переводчика за собой, - совсем «не в ту степь», по которой передвигался автор оригинала.
Все эти трудности многократно возрастают при переводе сонета. Особенно сонета итальянского. Ведь в нём на его 14 строк всего лишь 4 рифмы, при этом каждая из них «заведует» сразу четырьмя или тремя строчками. Подбор одной рифмы влечёт за собой смысловые ассоциации сразу на три – четыре рифмующиеся строки. Очень легко и соблазнительно, оторвавшись от логики оригинала, «колебнуться» (как говаривал т. Сталин) куда-то в сторону.
Однако иного способа изложения чужой литературы, как её переводы на данный язык, попросту не существует. Понимая заведомую невозможность создать перевод равноценный, но очень желая познакомить русских читателей со стихами украинского (да притом западно-украинского по происхождению ) поэта - с его стихами о евреях и против юдофобии, я, наконец, попытался переложить на русский и его «Библейские сонеты» При этом всеми силами старался сохранить их основное содержание, даже если в некоторых случаях был несогласен с трактовкой христианином положений и особенностей иудаизма.
Начиная (что предусмотрено правилами сайта) размещение цикла из 12 стихотворений как одного цельного произведения, я ещё не знаю, поместится ли он ( вместе с украинскими оригиналами в технически допускаемые рамки весь целиком. Если не поместится – придётся разбить текст на две - три подачи и выдержать между ними положенное время . =Ф.Р.

СООБЩЕНИЕ от 29.10.2014 г.
В Харькове, в издательстве "Права людини" выходит в свет книга "Дмытро Павлычко. Еврейские мелодии" в русских переводах Феликса Рахлина". В ней впервые собраны до настоящего времени не переводившиеся на русский язык три цикла и отдельные стихотворения украинского поэта на темы еврейской истории, против международной юдофобии и расизма. Переводы представлены в книге параллельно с текстом оригиналов.Редактор Леся Лысенко.

В опубликованные ранее на данном сайте тексты переводов их автором внесена правка соответственно тексту названной книги - по её сигнальному экземпляру. = Феликс Рахлин.


1.
Всё то, что создал Бог, пребыть стремится в слове:
Ведь слово сделалось творцом добра и зла,
И в имени своём душа себя нашла,
Отражена , как плоть Господня на покрове.

Чтобы убрать печать у Каина с чела,
Философы совка застыли наготове.
Но назови его – и снова капля крови
Там полыхнёт огнём, где кожу враз прожгла.

Прародичи в раю отведали от плода
Познанья зла с добром по зову Сатаны,
И свет открылся им от свода и до пода,

И помнят до сих пор Адамовы сыны
Ту правду, что в словах мы прозревать должны,
И в речи Божий дух нисходит в дух народа.

ОРИГИНАЛ:
!.
Усе, що Бог створив, жадає бути в слові,
Бо слово сталося творцем добра і зла.
І в імені своїм душа себе знайшла,
Відбилася, як плоть Господня на покрові.

І Каїн – це той брат, що із його чола
Вже стерли Божій знак філософи совкові,
Та лиш назви його – і знову пляма крові
Там спалахне вогнем, де шкіру пропекла.

Прародичи в раю покуштували плоду
Із дерева знання з намови сатани –
І світ одкрився їм аж до самого споду.

І досі спізнають Адамові сини
Ту правду, що в словах шукає явини,
І в мові Божий дух приходить в дух народу.
2003

2.
Был старым Авраам, но девочку Агарь
Он полюбил, томим неутолимой жаждой.
Всё видела жена, и ревность не однажды
Подсказывала ей: чуть выжди – и ударь!

И слушала она, таясь от всех сограждан,
Как сходятся они: раба и «государь».
Как стонет старый муж, - так с нею было встарь, -
И месть в своей душе лелеяла миг каждый.

Рабыня родила. Для вида погрустив,
Её с дитём в пустыню выгнали из дома.
Обоих спас Господь и, грешницу простив,

Другой народ создал из грешного разлома,
И войны родились, и начались погромы,
И месть, и злость, и корчи зависти вместив.

ОРИГИНАЛ:
2.
Старий був Авраам, та дівчину Агар
Любив – його пекла жага непощадима.
Все бачила жона ревнивими очима,
Суперницю свою вела на той пожар.

І слухала вона, сховавшись за дверима,
Як сходяться вони – рабиня і владар,
Як стогне муж її, немов несе тягар, -
І помсти прагнула вся плоть її незрима.

Коли в її раби вродилося дитя,
Їх виставили геть – в жахну пустелю з дому,
Та гнаних врятував Господь од умертя.

Постав новий народ з гріховного розлому,
І війни почались, і перейшло в судому
Всієї людськості помстливе почуття.
2003

3.
Когда исчислил Бог преступников в Содоме
И город этот сжёг – греховности оплот, -
В живых оставлен им был только старый Лот
И дочки две его – святоши в отчем доме.

Но поселился грех в семейном том альбоме:
Забыв девичий стыд для собственных красот,
Подлезли под отца, чтоб множился народ, –
Ведь пали все мужи в Божественном погроме.

И дети выросли - греха шальная дань…
Какие же они: красавцы иль уроды?
Молчи, не отвечай, - вокруг себя лишь глянь –

И думай: почему недели, дни и годы
Огонь вражды и зла сжигает все народы,
Хоть малые костры гасила Божья длань?!

ОРИГИНАЛ:

3.
Як Бог порахував злочинців у Содомі
І знищив місто все – гніздовище підлот,
Зостались при житті один-єдиний Лот
І дві його дочки – побіжниці відомі.

Та оселився гріх у їхнім новім домі:
Позбулися вони своїх дівочих цнот –
Під батька підлягли, щоб множився народ,
Бо впали всі мужі в Господньому погромі.

І діти виросли з гріховних тих злягань…
Які вони були – прекрасні чи почвари?
Нічого не кажи, а навкруги поглянь –

І запитай: чому від праведної кари
Все гіршим світ стає, гудуть страшні пожари,
Де вогнища малі згасила Божа длань?!
2003



4.
Бог Якова любил, любил и Яков Бога
Ночь напролёт они боролись , как мужи.
Их силы неравны, как розны две души,
Хоть Яков был слабей, а всё ж не звал подмогу.

Но сильный слабого напрасно не круши,
И был кулак тяжёл, - упал горы отрогом,
Победы Божьей знак как бы сигналит рогом
О том. что предстоят иные рубежи.

Что ж, мы боролись все – и все мы охромели,
Ушиблены в бедро, как праотец-пастух,
Тот, кто во тьме Его провидел еле-еле,

Но, утешения прося в уме и вслух,
Молясь в соборах всласть и позабыв о теле –
С Ним будет до конца людской бороться дух.

ОРИГИНАЛ:

4.
Бог Якова любив, любив і Яків Бога,
Та цілу ніч вони боролись, як мужі,
Нерівні сили дві, нерівні дві душі,,
І Яків опиравсь Всевишньому щомога.

Втім дужчий слабшого ударив по кульші,
Кулак тяжкий упав, немов гори відрога,
Та був це тільки знак, що Божа перемога
Ще може статися на іншім рубежі.

Ми всі боролися і стали всі кульгаві,
Ударені в стегно, як праотець-пастух,
Що став з Ним до чола в зрадливій, злудній мряві.

Але, благаючи у Господа отух,
Будуючи Йому собори величаві,
До скону буде з ним змагатись людський дух.
2003


5.
Всех сосчитал Давид, с Йордана по Синай,
Учёл он все мечи, все копья, колесницы
Чтоб силу сохранить державы и столицы,
Но их не возлюбил Всевышний Адонай.

Господь сказал царю: «Сам кару выбирай:
Чтоб голод на семь лет - иль мор два дня продлится
В твоём народе всём, – но можешь от десницы
Ты вражеской бежать на год в пустынный край».

Давид не отвечал. И кара наступила:
За два лишь дня легла народу тьма в могилы,
Израиль зарыдал, а Бог явил своё,

Всем людям знание на все века пророча:
Что малое число мечей расти захочет,
Большое – возъярясь, само себя убьёт!

ОРИГИНАЛ:
5.
Давид злічив народ з Йордану по Синай,
Розрахував мечі, списи і колісниці…
Сохранні наміри державної столиці,
Та їх не возлюбив могутній Адонай.

Господь сказав царю: «Сам кару вибирай:
Чи голоду сім літ, чи два дні моровиці
Нашлю на твій народ, чи, може, від десниці
Ворожої втечеш на рік в пустельний край?»

Давид не відповів.: і кара наступила,
І за два дні лягла в гроби народу сила,
І плакав Ізраїль. А Бог являв своє

Знання, для людськості на всі віки пророче:
Мале число мечів побільшуватись хоче,
Велике – в лютості само себе заб’є!
2004


6.
Иеремия, плачь! Печаль твоя жестока -
Падёт на Вавилон, как непрощённый грех.
Страшусь я слёз твоих, пророк, рыданий тех, -
Хотя я сам – слеза из маминого ока.

В неволе каменной я твёрдым стал до срока,
Не жалкие мольбы я выбираю - смех,
В нём месть играет, это кнут для всех…
Победа, как и месть, - вот азбука пророка.

В себе похоронив, не выплакал я боль,
И скорбь свою загнал в глухую оборону,
Но всё же плачется, как сердце ни неволь…

И всё-таки приди - край вызволь из полона,
Из горя и стыда служенья Вавилону,
Как ты Израиль звал - всех нас призвать изволь.

ОРИГИНАЛ:
6.
Плач, Єреміє, плач, твоя печаль жорстока
Впаде на Вавилон, як непрощенний гріх.
Боюсь твоїх ридань і віщувань твоїх,
Хоч сам я – мов сльоза із маминого ока.

В неволі я затверд, зробився, як опока,
Від немічних благань мені дорожчий сміх,
Що грає помстою, рве серце, як батіг,
Бо перемога й мста – це азбука пророка.

В собі я поховав невиплаканий біль,
Загнав свої жалі в камінну оболону,
Щоб не заплакати на людях мимовіль.

Та все ж таки прийди, поклич мій край з полону,
З ганьби прислужувань новому Вавилону,,
Як покликом страшним ти кликав Ізраїль.
2003

7.
Теряю разум я от песни Соломона,
Вдыхая аромат девичьего венка,
Когда слетает с плеч одежда, так легка,
И туго входит плоть в глубь золотого лона.

А ты ко мне пришла, так трепетно близка,
Смотрела на меня,как кроткая икона,
О Суламифь, узнай: небесная златая крона –
Шумит и нежит, опьяняя, как река.

Наложниц я не знал, и все любви на свете
Стекли по желобку между грудей твоих -
Одна была ты, словно зорька на рассвете.

В Гущанках ты росла на песенках простых.
Как жалко, что не я, а царь вписал вот эти
Приметы красоты и чкда в вечный стих.

ОРИГИНАЛ:
7.
Я непритомнію від пісні Соломона,
Немов од пахощів дівочого вінка,
Коли злітає з пліч сорочка боязка,
І плоть тужава йде вглиб золотого лона.

До мене ти прийшла, мов сарна трепетна,
На мене злякано дивилась, мов ікона;
О Суламіто, знай, що неба ополона
Залоскотала нас, немов хмільна ріка.

Наложниць я не мав, та всі мої кохання
Спливли по жолобку поміж грудей твоїх,
Бо в мене ти була одна, як зірка рання.

В Гущанках ти зросла під співи рідних стріх,
Як жаль, що це не я, а цар з подивування
Навік твою красу в поезії зберіг.
2003

8.
Страшны и глубоки слова Экклезиаста:
Всё суета сует, и не для чего жить,
Смерть лучше, нежели из детства вдруг вступить
В мрак человечестваа - под власть преступной касты.

И злая эта мысль меня терзакт часто,
И вновь от боли вечной рвётся мыслей нить.
Мне на земле дано лишь миг один прожить,
И этот миг, как ночь: темна, но и прекрасна...…

Любил я и горел. В своих детей, в слова
Я жажду перелил к свободе вечно новой...
Истоптанный, вставал, как по весне трава.

Я ветра не поймал, но мне открылось слово.
М в мой язык и стих оно войти готово:
Умру, но будет в них моя душа жива.

ОРИГИНАЛ:
8.
Глибокі і страшні слова Еклезіаста:
Все марнота! Нема для чого в світі жить,
Смерть краще, ніж іти з дитячих оповить
Між людство, що його веде злочинців каста.

Нещадно б’є мене ця думка мускуляста,
Неправедна, але така, що вік болить.
Хоч на землі я жив одну коротку мить,
Та мить була – як ніч: і темна, і звіздаста.

Кохав я і горів. В моїх дітей, в слова
Переливав жагу свободи та обнови,
Потоптаний вставав, як по весні трава.

Я вітру не піймав, хоча ходив на лови.
Помру, але в житті моєї пісні й мови
Незримо увійде моя душа жива.
2003


9.
Не сдохнут подлецы, не вымрут фарисеи,
Палаты вырастут на огнищах палат,
И будет каждого из нас судить Пилат,
Неведенье вины ударит нас больнее.

Но будут жить в веках повстанцы Маккавеи,
Всех судей и царей живее востократ,
И с нами будет жить всегда их кровный брат,
Распятый на кресте за вольные идеи.

Освобожденья нет. Не в глубине эпох, -
СЕЙЧАС с людей сдирают кожу, и потеря
Той кровью вписана опять в мартиролог.

Рождается, растёт и пропадает вера
В дух человечества: там ангела и зверя
Вселил, как будто в клеть, неосторожный Бог.

ОРИГИНАЛ:

9.
Не зникнуть підляки, не вимруть фарисеї,
Палати виростуть на згарищах палат.
І кожного із нас судитиме Пилат,
І ми не знатимем судьби й вини своєї.

Та вічно житимуть повстанці Макавеї,
За суддів і царів живіші устократ,
І завжди житиме між нами їхній брат,
Розп’ятий на хресті за визвольні ідеї.

Та визволу нема. Не з далини епох,
А тут-таки горить з людини здерта шкіра,
І кров’ю пишеться новий мартиролог.

І родиться, й росте, і пропадає віра
В натхнення людськості, де янгола і звіра
Вселив, неначе в кліть, необережний Бог.

2004


10.
Страдалец мой народ был И’ову подобен
Его испытывал и Бог и Сатана.
Детей повыбили, в руинах вся страна.
И язвы рабства жгут, язык почиет в гробе.

Добро раскрадено. Орёл терзает, злобен.
И саранча посевы наши жрёт, страшна,
Империя гниёт - вонь за сто вёрст слышна,
И список палачей бессчётен и подробен.

Он выстоял, народ Но в песнях – тот же плач,
И гниль в костях его, лицо, как ночь, уныло,
Проситель жалкий он под грузом неудач…

Народ мой, содрогнись! Налейся свежей силой!
Не плачь, а отомсти за детские могилы,
Страданий не прости, а жизнь переиначь!

ОРИГИНАЛ:
10.
Стражденний мій народ подібний був до Йова,
Його на спит взяли Господь і Сатана.
Дітей повбивано. Оселя – як труна,
І рабства виразки, і напівмертва мова.

Майно розкрадене. І на душі – окова.
Чорноземи жере азійська сарана.
Імперія гніє, мов яма вигрібна,
І душить, горло рве потвора двоголова.

Він вистояв. Але в піснях зостався плач,
Гнилизна у кістках, лице сумне, похиле
Показує, що він – не владар, а прохач…

Народе мій, здрігнись! Вдягнися в свіжі сили,
Не плач, а відомсти за всіх дітей могили
Молись, та сатані нічого не пробач.
2004

11.
Взялись строители державы модерновой,
Где в рабстве жил народ, голодный, словно волк,
Всех накормить, дабы извлечь при этом толк:
Вселить свободы дух в его характер новый.

И напекли хлебов, отщёлкнувши засовы
Всех кладовых, - корми весь день хоть целый полк
На каждой площади. А люд – зубами щёлк –
И власть бранит опять: к свободе не готова!..

Не ведали вожди, что у рабов тех нет
К свободе, к счастью внутреннего зова,
Что угощеньем их не вызволить из бед.

Но ведь и те вожди – пустые славословы –
Державу видели лишь в вымени коровы ,
За дойки дёргать – вот мечта их и секрет.

ОРИГИНАЛ:
11.
Взялись будівники новітньої держави,
Де в рабстві жив народ, голодний, наче звір,
Нагодувати люд судьбі наперекір,
Вселити волі дух в його єство лукаве.

І хліба напекли, понаставляли страви
На площах, – їж , бери добро на власний двір.
І їв народ, і пив, і лаяв, як блюзнір,
Свободу, що дала замало пива й кави.

Не знали вожаї, що в тих людей нема
Своєї гідності, історії та мов,
Що їх наїдками не визволиш з ярма.

Але й самі вожді – нікчемні славослови –
Державу бачили у вимені корови,
Доїли й билися за дійки тишкома.
2004


12.
«Мы избранный народ, зерно, а не полова,
Соль вечная земли, движенья бодрый круг,
Застрельщики кровавых, страшных вьюг,
В которых жизнь кипит, грядёт судеб обнова!»

Но отозвался Он, изрекши правды слово:
«Народы все равны, а революций дух
Рождает лишь вражду и огнища вокруг,
Из крови с пеплом не восстанет vita nova!»

Он мудро говорил, но месть и маета
Объявлены там вдруг законами природы,
Сын человеческий стал жертвою креста.

И если гнев, и злость, и Каиновы коды
В себе не изживут ведущие народы,
Их ожидает смерть. А Бога – пиета*!

=======
* Пиета - от итальянского pieta - милосердие, оплакивание - в изобразительном искусстве сцена оплакивания Христа богоматерью.-Прим. переводчика.



ОРИГИНАЛ:

12.
«Ми – вибраний народ, зерно, а не полова,
Одвічна сіль землі, думок болящий рух,
Натхненники жахних, кривавих завірюх,
Де твориться життя, йде людськості обнова».

Але озвався Він од істинного слова:
«Народи – рівні всі, а революцій дух
Лишає ворожду і згарища навкруг,
А з крові й попелу не встане vita nova!»

Він мудро говорив, та гордощі і мста
Були об’явлені законами природи,
І людський син помер, прибитий до хреста.

І якщо гнів, і лють, і Каїнові коди
Не вигублять в собі пануючі народи, –
Їх жде повільна смерть, а Бога – пієта!

2004

Феликс Рахлин, поэтический перевод, 2014

Сертификат Поэзия.ру: серия 1186 № 105540 от 31.05.2014

0 | 1 | 1747 | 24.04.2024. 13:26:12

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []