Прельстительнее всех шедевров Лувра

Л.И.


Шампанское. И свечи. И цветы.
И чтобы ночь совсем была гламурна,
на смятой простыне нагая ты –
прельстительнее всех шедевров Лувра…

Когда рассвет больной начнет сереть
и растворится наша в нём бравада,
под душем ты попробуешь запеть,
а этого-то делать и не надо.

Не Пугачёва, чай, и не Ротару
не Сенчина, – понятно и ежу! –
когда уйдёшь, я сдам пустую тару
и пиво в холодильник водружу.

С победою себя поздравлю тупо,
припомню бар с названьем «Орион»,
и спохвачусь, что поступил я глупо
и даже не спросил твой телефон…

А ночь была воистину гламурна:
свисал бюстгальтер с краешка стола,
уж не скажу, что всех шедевров Лувра,
но многих ты прельстительней была

ВОСКРЕСЕНЬЕ. ИЮНЬ.

О.И.

Воскресенье. Июнь. Два денька до зарплаты.
Чем не повод, чтоб лихо, с бравадой, острить?
И, смеясь, сигарету мою изо рта ты
забираешь легко, чтоб самой покурить.

Гладь морская от солнечных бликов парчова,
стайки мелкой рыбёшки выходят на мель,
целый день «Арлекино» поёт Пугачёва
и вращается в парке весь день карусель.

Жизнь – немерена, дали – чисты, да и сердцу
всё по нраву, считай – позитивы одни;
ещё будет достаточно соли и перцу,
а пока у судьбы только сладкие дни.

Мы ведь знаем, что жизнь может стать к нам спиною,
но пока не исчез этот флёр без следа,
пусть кружит карусель, пусть, пока ты со мною,
гладь морская парчовою будет всегда…

МЕЛЬ

О.И.

Над Ай-Петри луны хризантему
ветер треплет у бронзовых скал.
Раньше я никогда эту тему
даже близко в стихи не пускал.
А вчера, повстречав тебя с мужем,
понял с горечью вдруг, – во, дела! –
я, конечно же, был тебе нужен,
только ты мне нужнее была.
Чувства зря содержал я в опале,
взять казалось важнее, чем дать…
Быстро с тополя листья опали,
долго новой листвы ожидать…
Туча звёзды за пазуху прячет,
по-за мысом таится, как зверь:
всё по жизни могло быть иначе,
да чего сокрушаться теперь.
И, бродя возле моря с похмелья,
головою кручу, – ё-моё!..
Словно судно, – наткнулся на мель я
там, где не было прежде её…

Я УЖЕ НИКОГДА НЕ УМРУ

Глажу груди, целую соски,
в окна падает солнечный свет,
я уже не умру от тоски,
потому что тоски уже нет.

Эту ночь не забыть никогда,
я готов повторять вновь и вновь:
если море – большая вода,
то два сердца – большая любовь.

Ах, зачем осыпается цвет
тех акаций? и в мареве лес?
Думал я, что погиб как поэт,
а теперь оказалось – воскрес!

Ах, как птицы поют поутру,
как бормочет о чём-то прибой.
Я уже никогда не умру,
ну, хотя бы до ночи другой…

Вячеслав Егиазаров, 2013

Сертификат Поэзия.ру: серия 1417 № 100106 от 17.07.2013

0 | 5 | 2757 | 23.11.2024. 05:06:01

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []