В.О. Кальпиди. Самое важное в свободе творчества – это возможность быть свободным от творчества

Стихотворение – это вынужденный консенсус трёх несовпадений. Персонажи этой цепочки «поэт–текст–читатель» – притянуты друг к другу за уши. Поэт – это не закономерность, книга же стихов – случайность (поверьте, этот источник информации был заточен вовсе не под поэзию), а то, что из тумана вышел читатель – казус или чудо. Поэзия начинается тогда, когда она начинает менять самого поэта… Меняться в процессе творчества – это и есть дар. Сама способность к творчеству – банальность. Ведь пишущий человек не просто пользует алфавит, он ведь кем-то собирается стать, и в кого-то, в конце концов, хочет/может превратиться. Думаю, он собирается стать ангелом. Поэзия – это вообще-то попытка создания ангельского языка, говоря на котором, можно преобразить жизнь. Иная речь создаст иную жизнь. Это же очевидно. Ну, а читатель, кто он тогда? В каждом человеке на подсознании записана программа преображения, которую можно назвать – «Желание стать ангелом…». И вот, читая текст поэта, в котором заложен синхронизированный именно с поэтом алгоритм этих преображений, он (читатель) запускает движок программы, и если «инсталляция» происходит, он, не мудрствуя, говорит: эти стихи мне нравятся. Впрочем, программа очень быстро зависает (ведь она «ворованная»), и приходится её переустанавливать, то есть – перечитывать стихи. Мне иногда кажется, что финишную ленточку поэзии разорвёт не гениальный поэт, а идеальный читатель... Потому что, погружаясь в поэзию, он не перестаёт оставаться человеком, чего нельзя сказать о поэте. Очень хотелось бы, чтобы последняя часть фразы была неправдой, но она – правда...

В.О. Кальпиди. Самое важное в свободе творчества – это возможность быть свободным от творчества