И когда завершится под утро Московское время,
телефон монотонно начнет вспоминать имена
всех твоих нелюбимых с негромкой фамилией Гремин,
и кому ты во всех твоих судьбах осталась верна,
будет ветер гулять по квартире радивой хозяйки,
не сумевшей родить, но способной вовеки радеть
древо древнего рода в пространствах надменных и зябких,
словно новое время начнется сегодня и здесь.
Будет племя младое Христа, Моисея… Ла Вея,
упаси тебя, Боже, с последним младенца зачать…
И когда завершится чудное Московское время,
часовщик с часовым с чистой совестью сядут за чай.