Снова детство вечерит в ветвях
синим сумраком, птицей тревожною,
и конвоя чахоточный страх
пресмыкается вошью подкожною.

И скрывает тупой мезозой
первомай белокрылого платьица.
Цыганчонок чумазый босой
смотрит дико – чуть-чуть и расплачется.

А кибитка летит, как душа,
выше вышек дорогою раннею,
и кричит, все законы круша,
из чулана воскресшее радио.

Хоть весь день эсэмэски пиши,
хоть по скайпу всю ночь разговаривай…
«Голубые глаза хороши,
только мне полюбилися карие».