.

На  плечи  давит атмосферный столб.

На 99 давит 100.

Всем весом давит бабочка на глыбу.

Шут королю нахально давит лыбу.

На грушу давит соковыжималка.

Все давят всех и никому не жалко….

 

Так думал горько

о несовершенстве мира

поэт, сидящий в кресле пассажира.

И грустного какого-то напева

к нему лепился ритм.

                                    И вниз

и влево

рассеянно скользил  поэта взор.

И вдруг поэт увидел там узор!

Рисунок  на колготках, ибо зритель

он стал того, как девушка-водитель

изящной ножкой давит на педаль.

Но не педали стихотворцу было жаль.

И не красавицы его пленила внешность.

Он думал о другом. О том, что нежность

и грубость, лёд и пламень, смех и слёзы,

зло и добро, реалии и грёзы,

поэзия и проза и так далее –  

 всё это, вплоть до ножки и педали –

две разных стороны одной  медали.

 

А значит, бытие в гармонии с собой,

и можно, наконец, тревогам дать  отбой.

Мир  совершенен. Ну, и слава Богу, –

подумал бард и взгляд направил на дорогу.