Когда так сыплет, даже в чудо

поверишь вдруг и в прочий вздор.

Куда-то вел из ниоткуда

троллейбус заспанный шофер.

 

Куда? Зачем? Полнейший ребус.

Когда так сыплет, свет не мил.

Но женщина вошла в троллейбус,

мужчина место уступил.   

     

В его глазах давно ненастно,

в ее лице нездешний свет.

Он улыбнулся очень ясно,

она поправила берет.

 

«Кто вы в малиновом берете?» — 

спросил он мысленно не в лад.

Она забыла о билете,

когда почувствовала взгляд.

 

«Вот наконец-то вас я встретил!» — 

мужчина выдохнул в лицо.

У ней рубин на пальце светел,

и у него блестит кольцо.

 

Но чувствам требуется малость,

чтоб замер дух у пояска.

В его глазах была усталость,

в ее глазах была тоска.         

 

 А за окном пейзажи плыли,

но взгляд шептал его, пленя:

«Что не расскажите, как жили

все это время без меня?»

 

«Жила... — ответила безмолвно. —

Жила-была, тебя ждала...

И было блекло, безлюбовно.

Плохие, в общем-то, дела».

 

Вздохнул мужчина осторожно,

смутилась женщина слегка.

Когда так сыплет, невозможно

увидеть высь сквозь облака.

 

Когда так сыплет, жизни мало,

что, в общем-то, не удалась.

  — Вы не выходите? — сказала

она и с места поднялась.

 

Сказав, потупилась, запнулась.

Чудес не любят на Земле.

Сошла, пошла, не оглянулась,

чтоб сгинуть в снежной этой мгле. 

       

Чтоб жизнь просеять через сито

и распылить, как этот снег.

Троллейбус тронулся сердито.

Куда? Зачем? Не знать вовек.