Уже готовы к выходу суда.
Из труб идёт дымок и пахнет сажей.
Тебя влечёт, – наверно, кто-то скажет, –
романтика рыбацкого труда.
Да, мне приятен воздух сейнеров,
в рассвете белом голубые птицы,
спокойные обветренные лица,
готовящихся в море рыбаков.
Где б ни ходил, приду я на причал –
к истокам светлым гриновских историй.
Я с детских лет неравнодушен к морю.
Я равнодушных к морю не встречал…
Уйдут суда, держа походный строй,
за маяком их встретит ветер свежий,
всё вдаль и вдаль от крымских побережий,
и чайки замелькают за кормой…
О чём грущу?
Ответит ли вода,
за что случайно зацепился бредень?
Наверно, каждый в детстве морем бредил,
а детство не уходит без следа.
И потому, свернув порой с дороги,
стараюсь привести сюда друзей.
Здесь даже боль невзятых рубежей
как будто затихает понемногу.