1.

Вороне где-то Бог... А нам хотелось масла.
Чтоб — желтое, чтоб с капелькой росы!
Коровы снились, изгороди, прясла...
И хлеборез, смеющийся в усы,

Нам выдавал его, размером — в ноготь,
Немыслимой сусальной толщины.
Понюхать можно и губой потрогать,
А что — до вкуса... Подтянув штаны,

Мы — с песнями! — поротно и повзводно —
Шли править службу... Каждому свое!

Неужто было родине угодно,
Чтобы в тайге защитники ее,
Ракеты расчехлив, задрав буркалы в космос,
О масле меж собой грустили в полный голос?

2.
                   …Потом с тобой штыком от автомата
                   Сквозь форточку мы вытащили масло?..

В/ч спала, и двое со штыком,
Скрипя кирзой и напрягаясь лбами,
Так увлеклись домушными делами
На складе офицерском пайковом,

Что если б масло с острого штыка
Не падало обратно на подносы,
То нас поздней водили б на допросы
По знаку прокурорского звонка.

Но масло падало, кололось и крошилось...
(То воровство — открылось? не открылось?)

Мы шли назад. Казармы на пути!
Сверкали лампочки. Хотя б одна погасла!
В/ч спала, и сливочное масло
Дневальным снилось. Господи, прости.

3.

Ты помнишь — понаехало погон!
Какие звезды... А какие лица!
Я знаю, почему красна столица.
И как они пролазили в вагон?

Рога трубили — начинался гон!
Стояли мы, не смея шевелиться,
И понимали: пена отстоится
И спиртом захлебнется полигон.

Но это — между делом. А на деле
Мы ставили ракету и балдели!

Ревел огонь. Распахивалась мгла!
И, цепью не прикрученная к пряслу,
Ракета отрывалась от «стола»
И в космос уходила. Как по маслу.

4.

Я думаю: то масло было — то!
То самое, что мы не доедали...
Теперь хожу я в кожаном пальто,
Горжусь медалью, что за стрельбы дали.

Тебе медаль не дали. Я грущу...
Когда мне говорят: «Все было плохо...»
Я надуваю щеки и свищу:
— Да здравствует прекрасная эпоха!

В ней было все: нагайки и болты,
И мы с тобой, и прорезь автомата,
Ракеты, самолеты и мосты...
Вот, жалко, масла было маловато.

Но мы служили. Не за ордена.
Зато была страна. Была страна...

Г-54