Албазин

Амур застыл, ни капли по латыни,
орёл двуглавый на маньчжур клекочет,
в морозной дымке, на высоком тыне
острожный день встречают кот и кочет.

Изба курная, кашель до надсада,
за нищий кров спасибо Ерофею,
за то, что жив – твердыне палисада,
и за тепло – огню и котофею.

Стальной клинок – не посох пилигрима,
ватага – не пристанище для трусов;
гонимые бунтовщики Илима
невольные гонители тунгусов.

Никифора Черниговского* вины –
оплот отряда вспыльчивого ляха;
ни бабы, ни детей, ни животины,
а только дыба, только кнут и плаха.

Ясак туземный соболиным мехом,
поклоны покаянные в божнице;
и не помеха воинским утехам
прозрачные маньчжурские границы.

Семь долгих лет бунтовщиков прощали,
знать аргумента для любого мира
нет лучше, чем казацкие пищали,
когда под боком цинские мортиры.

Осьмнадцать лет до Нерчинской бумаги;
набродистый народец отовсюду;
обиженным не занимать отваги
на жизнь прибиться к озорному люду.

И мы, полны неутолённой жажды,
на белый свет явились не затем ли,
чтобы решиться и пойти однажды
встреч солнцу на окраинные земли.

На русле Мульмуги или Уркана
холщёвый парус развернуть над стругом,
и плыть до мест, где выбор атамана
так и остался за казачьим кругом.

*Никифор Романович Черниговский – пленный поляк,
после убийства Илимского воеводы бежавший и возродивший,
основанный, но брошенный Хабаровым Албазинский острог.
Через 7 лет прощён указом государя Алексея Михайловича.

Александр Маркин, 2012

Сертификат Поэзия.ру: серия 1022 № 96313 от 29.11.2012

0 | 4 | 2267 | 20.04.2024. 06:56:48

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []