Я плачу, музыка, я плачу,
звучи, печальная, звучи.
Весь грешный мир переиначу,
когда ты слышишься в ночи.

Войдя божественным началом,
земным откликнулась во мне.
Пока ты, чудная, звучала,
с тобой мы были наравне.

И каждый странно изъяснялся,
но спелись разные миры.
Кто снизошёл, а кто поднялся –
всё позабылось до поры.

Но, уходя, как Божья милость,
пойми, не знающая зла:
не ты одна в груди вместилась.
Я слышать мог – ты петь могла.