Миг

Мыс Ай-Тодор в тумане тает,
мерцают пирс и гавань, где
баклан испуганно взлетает,
хвостом дубася по воде.

И долго капли с перьев чёрных
нет-нет да вспыхнут над водой,
уже разбрасывает зёрна
созвездий месяц молодой.

Уже темнеет… Всё же рано
включать маяк и фонари,
пока с небесного экрана
идёт трансляция зари.

И как-то вскользь, но замечаешь,
что и в душе вдруг свет возник;
у парапета кормит чаек
вчерашней булочкой старик.

Возьму в буфете к пиву пиццу.
Миг, задержись!
Ужель нельзя?
И, сделав круг, баклан садится,
хвостом о воду тормозя…


Моя речка


Кружит в апрельском лесу
речка моя Учан-Су.
Рядом Ай-Петри громада
и голоса водопада,
а на сосне, на сосне,
белочка, точно во сне,
с ветки на ветку летает,
облако в мареве тает,
и на утёсе, как тень,
встал благородный олень.
Это виденье на век
в сердце возьмёт человек,
в душу возьмём и мечты
он и она, я и ты.
Годы пройдут и века,
страны уйдут, облака.
Будем в иной ипостаси,
может, и схожей слегка
с нынешней, может, и нет –
Хроносом спрятан ответ.
Только в апрельском лесу
речка моя Учан-Су
так же всё будет кружиться,
с листьев сбивая росу.
Если не верите мне,
речке моей и весне,
как же вам жить
и влюбляться
и улыбаться во сне?..


Вдали гродка панорама


Вдали городка панорама
невзрачна, как старенький плюш.
Всё кверху и кверху упрямо
по осыпям стелется плющ.

На скалах потёки и пятна,
и грязные тучи, как смог.
Зачем я здесь? – непонятно,
а вот не прийти бы – не смог.

В ущелье тоскливо и пусто,
в тумане шумит водопад,
сосульки – хрустальные люстры –
со скал над потоком висят.

Щемящие запахи прели
и запахи талости тут:
подснежники – дети метели –
по тёмному склону бредут.

Однажды вдохнув этот воздух,
я пить его вечно готов,
витают снежинки, как звёзды,
во мгле меж ветвей и стволов.

И вьётся, петляет тропинка
вдоль русла, где в слабых лучах
несётся прозрачная льдинка
и тает, как жизнь, на глазах…


Кореиз


Поедем по верхней дороге
то вправо, то влево, то вниз,
пока не заедем в итоге
в посёлок родной Кореиз.
Закажем шашлык и покуда
у нас не иссякнет вино,
смотри на обычное чудо,
посёлок, любимый давно.
Над ним воздымает Ай-Петри
утёсы – этаж на этаж,
пускай ты в пейзажах не петришь,
но этот запомнишь пейзаж.
Базарчик, дома, кипарисы,
горбатые улочки, смех,
к отрогам стремятся гористым,
бегут виноградники вверх.
Теснят их и тут новостройки,
не в силах век скрыть свою спесь,
но солнце, взойдя на востоке,
всё так же заходит вот здесь.
Но запах плывёт чебуречный,
но вязнут в беседках лучи,
но звёзды в шатре своём млечном
всё так же мерцают в ночи.
И ты понимаешь, что это
тот самый прославленный Крым,
который воспели поэты
и тает который, как дым…



Как в Греции


Как в Греции, вино закусим виноградом.
Овечий сыр? А, блажь… Но горько на душе,
что тем осенним днём, что тем осенним садом
нам не бродить уже, нам не бродить уже.

А что же за спиной? А за спиной разлука.
Ах, Боже мой, не бог и весть, какая весть.
И всё-таки, и всё ж скажи, какую муку
сумели перенесть, сумели перенесть?

А что нас ждёт? Судьба – смесь случая и долга.
И то, что быть должно, наверно, не избыть.
И всё-таки, и всё ж скажи, зачем так долго
нам помнить эту боль, а радости забыть?

Как в Греции, вино запьём напитком козьим.
Ещё не вечер ведь. Да не попомним зла.
И всё-таки, и всё ж скажи, зачем так поздним
прозрением душа, намаявшись, светла?..

Вячеслав Егиазаров, 2012

Сертификат Поэзия.ру: серия 1417 № 95751 от 24.10.2012

0 | 4 | 1921 | 23.11.2024. 02:40:57

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []