Разреши мне, пусть будет в июле жара,
словно смолоты в воздух кофейные зёрна,
и с какой-то шашлычною дымкой утра
по низине приправлены духом озёрным.

Это пиршество всё ещё вынесет плоть.
Пусть запомнит в ней каждая бренная клетка
то, как плавится в сотах медовый ломоть,
как в саду истомляется душная ветка.

И,быть может, в последней горячке земной
будет бред не про некие адовы пытки,
а про пенье пчелы, и полуденный зной,
и горение жизни в слепящем избытке.