На Донузлаве

Рыбацкая воля.

Весть о том, что в Донузлаве полно рыбы, разнеслась по Крыму быстро. Донузлав – это озеро – фиорд, на добрый десяток километров врезавшееся в чрево полуострова Тарханкут. Правда, берега озера, в отличие от настоящих фиордов, не крутые. Этакий своеобразный природный аппендикс с солёной водой. Когда-то от Чёрного моря его отделяла дамба-перешеек. Потому и «озеро». Сейчас перешейка и дороги, проходившей когда-то по нему, нет. Так что озеро Донузлав на самом деле сейчас является вытянутым к востоку длинным заливом с глубоким фарватером, по которому могут заходить в него самые современные корабли. Рыба – тоже.
В селе Кузнецком, которое находится в самом сердце полуострова Тарханкут и от которого минут двадцать езды до Донузлава, у нас есть добрые знакомые, обеспечивающие нас ночлегом и всяческим гостеприимством. Милые люди – Людмила Константиновна и Борис Васильевич. Васильич, как его все здесь зовут, ещё и страстный рыбак-любитель. Половить бычков – для него наивысшее удовольствие. Так что дружба наша подкреплена общим увлечением.
С утра едем на водоём. Кого мы тут только не встретили. Старые знакомые по подводному спорту из Евпатории, Симферополя, Севастополя, Сак и местные ребята – всех собрали здесь косяки лобанов и пиленгаса. А вот у берегов перечисленных выше городов – рыбы нет. Много позже к нашим берегам подойдут косяки пиленгаса из Азовского моря. А пока – голяк. Ребята из Института биологии южных морей говорят, что к Донузлаву приходит рыба из днестровских лиманов. Это второе стадо пиленгаса в азово-черноморском бассейне. В отличие от азовского, днестровский пиленгас намного крупнее и жирнее. Попадались экземпляры по 12 и более килограммов. Сюда он приходит на нерест.


Пируют дельфины.


А в море творится невообразимое! Вода кипит от движения рыбьих стад! Это работают дельфины. Наблюдаем такую картину: каждые 20-25 минут из горла Донузлава три-четыре матёрых дельфина выгоняют в море косяк рыбы. Рыба выпрыгивает в панике у самых дельфиньих морд. А в море этот косяк пиленгаса уже встречают 15 – 20 других дельфинов и, загнав его в ещё больший общий косяк рыбы, начинают пиршество! Рыба выпрыгивает, вода кипит, чайки орут, мелькают плавники дельфинов, а то вдруг и весь дельфин взлетает в небо и, перекувыркнувшись в сальто, шлёпается в туче брызг в самый центр рыбьего пятна.
Насытившись, дельфины оставляют косяк под присмотром одного-двух сторожей, а сами отходят в море на отдых.
Потом начинаются игры!
Чего мы только здесь не насмотрелись! Вот один дельфин выныривает у самого пирса на спине кверху брюхом и с улыбкой на добродушной морде ловко перебрасывает с одного плавника на другой трёхкилограммового пиленгаса, как заправский жонглёр. Наигравшись перепуганной рыбиной, отбрасывает её в сторону и уходит в глубины. Сыт.
Ко мне, когда я плавал недалеко от пирса, не раз неожиданно, как будто ниоткуда, вдруг подплывала на скорости огромная афалина – особь килограммов на 200, и, оплывая меня по кругу, ложилась на бок, чтобы получше рассмотреть своим то ли добродушным, то ли изучающим взглядом. Ну, я вам скажу, и встреча! Брюхо у афалины набито рыбой, белое, огромное. Мощь от неё так и прёт вокруг. Как сейчас принято выражаться, аура силы – необычайная! Ощущение – тревожное. Хоть и говорят, что дельфины не нападают на людей.
Вспоминаются слова одного тренера-дрессировщика, долгие годы проработавшего с приручёнными дельфинами в бассейне. Он говорил: не верьте рассказам, что дельфины добродушны и привязчивы к человеку. Это дикие свободные звери. И как у зверей, у них бывает своё, непонятное порой людям настроение. То они раздражены, то озлоблены, то замкнуты. Те, кто их тренирует, не раз отделывались синяками и шрамами, подвергались прямой агрессии своих питомцев, пока добивались от них послушания. Некоторых дельфинов приходилось отпускать на волю, так ничего от них и не добившись.
Бывали, конечно, случаи, когда дельфины подталкивали терпящих бедствие людей к берегу. Спасённые об этом рассказывали. А скольких потерпевших дельфины выталкивали в открытое море, об этом, естественно, рассказывать некому. Дело – в инстинкте. Дельфины поддерживают своих раненых или больных собратьев на поверхности воды, выталкивая их из глубины для вдоха. Ведь дельфины должны обязательно дышать атмосферным воздухом. Так же, видимо, и с терпящими бедствие в море людьми, дельфины их принимают за своих собратьев. А вот к берегу ли осознанно подталкивают или в открытое море, есть разные мнения.
И всё это в доли секунды мелькает в мозгу подводного ныряльщика, когда на него неожиданно несётся чёрная живая торпеда и, буквально в метре, на расстоянии вытянутой руки, начинает обходить по кругу, завалившись набок. Что у неё на уме?

На приманку.


По обе стороны донузлавского, выходящего далеко в море причала находится подводный риф из камней, обросших водорослями. Риф тянется параллельно берегу. На нём и располагаются подводные охотники. Принцип охоты прост. Когда дельфины гонят косяк рыбы из Донузлава, пиленгасы инстинктивно прижимаются, ища защиты, к бетонному молу и, обходя, его, попадают прямо под прицел подводных стрелков. Длится всё это несколько секунд. Но опытные охотники успевают сделать по выстрелу, а то и два. Через 20-25 минут картина повторяется. И куканы подводных стрелков тяжелеют.
Однажды дельфины так прижали рыбу, что косяк пиленгаса понёсся через риф, сбивая маски у охотников, вырывая загубники дыхательных трубок, перепрыгивая через ружья, толкаясь мордами в спины, бока, плечи и в панике бросаясь прочь. В тот раз никто не успел сделать ни одного прицельного выстрела и рыба ушла без потерь.
На Южном берегу Крыма мы охотимся в так называемом свободном поиске, ищем рыбу, проплывая большие участки прибрежной зоны. На Тарханкуте – не так. Там охотник находит удобное место (чаще всего это мыс мимо которого проходит рыба) и сидит в засаде за камнем или в углублении дна, а перед собой выставляет искусственную рыбку, очень похожую на кефаль. Рыбка, её здесь называют «дурка», привязана леской к грузилу и на расстоянии одного-двух метров болтается от течения в толще воды. При проходе стаи рыб какая-нибудь, а то и вся стая, подходит к «дурке», привлечённая её движениями. В этот момент подводный стрелок и поражает добычу.
Некоторые умельцы настолько поднаторели в изготовлении «дурок», что бывает, проплывающий мимо охотник сам ошибается и стреляет в деревянную рыбу. В общем, «дурке» тоже достаётся, на каждый новый сезон охотники их изготовляют заново. И как только ни исхитряются! И глаза, и чешуя, и плавники, и хвост, и даже животик «под икрянку». Я и сам однажды ошибся и выстрелил в такую подсадку. И, конечно, выслушал пару лестных слов в свой адрес от её хозяина.

Приливы и отливы.


Температура воды в Донузлаве намного выше, чем в море. Не забывайте, что дело происходит чаще всего весной: в апреле – мае – июне. А по закону сообщающихся сосудов большое море периодически начинает вливаться в маленькое, стараясь вытеснить своей холодной водой более тёплую озёрную. Когда из Донузлава устремляется в открытое море тёплая вода, рыба из моря стремится войти в озеро, в тёплую зону, и, естественно, опять проходит мимо рифа, на котором её поджидают охотники. И так целый день. Когда же вода возвращается из моря в Донузлав – холодное течение – рыбы нет, и охотники отдыхают, как бакланы, сидя на пирсе или на камнях, ждут тёплого течения.
Рыба почти всегда идёт против течения, как звери в лесу – против ветра. Это помогает ей считывать с подводных струй информацию о корме, опасности, да и плыть ей против течения, как ни странно, намного легче. Вот такая тонкость. Конечно, нам, приезжим, об это не рассказывают. До всего здесь надо доходить своим умом, смекалкой.
Как говорится, дилетантам везде нечего делать. И пусть не думают они, что, мол, достаточно сделать «дурку» и приобрести подводное ружьё – и начнут брать рыбу. Дело это сложное и требует многих знаний и навыков. Взять хотя бы грузы. Надо так нейтрализовать вес своего тела, то есть плавучесть, грузами, чтобы охотник мог одним только лёгким сгибанием ног в коленях плавно притапливаться ко дну. Рыба так напугана дельфинами, что обычный нырок человека принимает за дельфиний и уносится прочь.
А маскировка? Все ружья, краской ли, изолентой ли, так «обрабатываются», чтобы под водой ничего, не дай Бог, не блеснуло. А на подводные костюмы типа «калипсо» опытные охотники надевают камуфляжные куртки и штаны. Да и мало ли ещё тонкостей и, казалось бы, ничего не значащих мелочей, которые, в конечном итоге, и делают охоту настоящих подводных стрелков удачной. Не зная всего этого – успеха не жди.

Разные хитрости.


Ещё один интересный трюк дельфинов. Насытившись, они, я это наблюдал не раз, всплывают, держа в зубах огромную рыбину и, не перекусывая её, быстрыми движениями челюстей влево-вправо-влево очищают её от чешуи и отбрасывают в сторону. Не раз приходилось подстреливать пиленгасов, лишённых чешуи, и я думал, что это у них такой вид после нереста. Ан нет. Это работа дельфинов.
А дело в том, что рыба, лишённая чешуи, не может быстро плавать. Те же ребята из Севастопольского института биологии южных морей объясняли нам, что рыба благодаря своей чешуе легко передвигается в струях воды, и что ей легче плыть против течения, как бы раздвигая его. Чешуя гасит сопротивление воды, да и вообще у здоровой рыбы чешуя имеет огромное значение. Она и предохраняет рыбу от травм, и служит – боковая линия – приёмником информации о пище, об опасности и т.д.
Но вот сытые дельфины «подраздели» с десяток рыбин и удалились. А когда они вновь проголодаются, то без особого труда могут снова поймать свои меченые жертвы. Таким образом, дельфины заготавливают себе добычу, так сказать, про запас…
Иногда дельфины разбиваются на отдельные группы, и одна из них начинает гнать вдоль побережья часть основного косяка рыбы в сторону Оленёвки, Черноморского, Межводного и дальше, минуя Караджинскую, Ярылгачскую и Бакальскую бухты, в Каркинитский залив, где находится всемирно известный заповедник «Лебяжьи острова» и, естественно, всякий лов рыбы запрещён. На всём пути косяки пиленгаса подстерегают сети рыбаков, так называемые ловушки.
Это старый полузабытый метод лова кефали греков-рыбаков, вновь воскресший с появлением пиленгаса в Чёрном море. По дну моря расстилается сеть, концы которой привязаны через лебёдки к столбам, вбитым в дно моря. С вышки или с берегового обрыва за морем неотрывно наблюдает один из рыбаков. И когда над сетью проплывает косяк рыбы, по команде наблюдателя сеть быстро поднимают, рыба в ловушке. А дальше её просто вычерпывают сачками в баркас, и сеть опять опускается на дно. Но пиленгас – рыба хитрющая. Как только заметит тень от крыла сетки, поворачивает назад и потом обходит это место далеко морем.
Раньше такая ловля широко практиковалась на Чёрном море. Сейчас оно – самое бедное в мире по запасам промысловой рыбы. Только на протяжении тридцати-сорока последних лет в нашем море исчезли скумбрия, луфарь, почти исчезла черноморская ставридка, потеряв своё промысловое значение. А ведь не так давно на зимнюю ставридную путину к Южному берегу Крыма спешили все сейнера азово-черноморского региона. На ялтинском рейде тогда месяцами болталась рыбацкая флотилия, в которой были суда с Кавказа, из Одессы, Азова и других мест.
Почти исчезли черноморская кефаль и камбала-калкан, поэтому учёные попробовали переселить сюда дальневосточную кефаль – пиленгаса. Последнему пришлось по душе наше море, он быстро распространился и занял все пустующие биологические ниши, потеснив даже местных аборигенов рыбьего царства. Пиленгас заселил не только Азовское и Чёрное моря, но и реки, каналы, озёра. Поскольку пиленгас всеяден, растёт он и размножается быстро. Через два года после акклиматизации и разведения у нас большие косяки пиленгаса появились у берегов Турции, и через пролив Босфор пиленгас устремился в Мраморное море.
Вот и вспомнили наши рыбаки полузабытый способ ловли крымских греков-рыбаков. Греки такие ловушки для рыбы называли «иса», что означает это слово, не знаю.
Но уже вечереет. Васильич наловил ведро бычков. Пора к дому. Уха из пиленгаса и жареные бычки, что может быть вкуснее под местный самогон и зелёный лучок с редиской прямо с огорода!..
Утром, после отдыха, все толпимся у «жигулёнка». Васильич накопал червей, костюмы просохли, гарпуны наточены, настроение боевое.
По дороге к Донузлаву то и дело вспугиваем розовых куропаток и молодых зайцев. Пахнет полынью и чебрецом. Стелется у дороги шёлковый ковыль. А на зеркало Донузлава, слегка покрытое утренней дымкой, садятся белоснежные лебеди. На песчаной косе отдыхают важные чайки, в камышах застыли невозмутимые цапли. А высоко в небе парит неподвижно на одном месте кобчик.
И вдруг зеркальную гладь залива разбивают на осколки взлетающие тела крупных рыб. Это лобаны. День начинается.

Вячеслав Егиазаров, 2012

Сертификат Поэзия.ру: серия 1417 № 95485 от 09.10.2012

0 | 3 | 2392 | 22.12.2024. 11:26:14

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []