Три стихотворения.

Миша, может, это мое восприятие виновато, но когда уезжают друзья-приятели (по любым причинам), у меня грусть на сердце, мне жаль расставаться. Жаль терять близких людей, как будто частичка души оторвалась. А вот здесь я этого не ощутила. Осуждение, некое дистанцирование, предупреждение о возможной ностальгии, но ни слова о том, что связывало, ни одного теплого воспоминания об общем прошлом. И даже последний аккорд с иронией, но опять-таки без воспоминаний, без желания сделать шаг навстречу. Мне не хватило дружеского тепла в этих текстах.

Стихи вдогонку. Разговор с тем, кого рядом нет, всегда с горчинкой. Очень психологически интересно наблюдать его равитие во времени, т. к. временной промежуток довольно велик. И если первое стихотворение несколько декларативно, то остальные три пропитаны и чувством, и участием. Жалко, что у первого стиха не проставлена дата. Думаю (по ряду признаков), оно или самое раннее, или самое позднее.
А.М.

Израиль идеализировать вовсе не надо. Идиллические времена, когда основоположники сионизма жалели, что в стране почти нет убийц, воров и шлюх прошли давным-давно. Людей, условно говоря, первой волны (1972-1976) эмиграции мы провожали как дорогих покойников, уверенные, что никогда не встретимся. Среди них были разные люди. Одни справедливо считали, что их народ не меньше, а даже больше других имеет право иметь свою родину и не быть приживалом у чужих очагов. Другие думали о том, что в Израиле им будет легче жить, и у них были серьезные претензии к стране, где родились. Вот сын моего приятеля, уже пожилой мужик, прекрасно устроен. Но его, единоличного победителя 2 всесоюзных олимпиад по физике не приняли, куда он хотел, и когда он вспоминает это, голос у него все равно дрожит.
Но мы уважали их решение, не отговаривали, а напротив, поддерживали. И какая прекрасная поэзия исхода родилась в то время. какие имена, какие стихи! И больше всего меня потрясли строки Кати Яровой "Ты не столько уезжаешь, сколько я здесь остаюсь".
В Иерусалиме живет мой друг детства. Провожая его в1976м, я сунул ему визитку со всеми координатами. И с изумлением увидел слезы на его глазах. Оказывается, ближайшие родственники просили его не писать, не губить семью
Что касается стихов, особенно мне понравилась самая первая часть. Но и другие тексты на вполне достойном уровне, если еще учесть мой примитивный уровень стихотворчества, о чем был извещен сразу двумя сайтовскими мэтрами. Всегда твой Ю.

"КГБ, 70-е годы.
- Скажите, Рабинович, зачем вы подали заявление на выезд в Израиль?
- Забыл.
- Может у вас плохая работа, мало получаете?
- Работа интересная, руковожу лабораторией, получаю достаточно.
- Тогда зачем уезжаете?
- Забыл.
- Может не устроены жена, дети?
- Совсем не так. У жены интересная работа. Дети учатся в
университете.
- Тогда зачем уезжаете?
- Забыл.
- Может у вас маленькая квартира, нужна машина, дача?
- Нет. У меня приличных размеров квартира, есть машина и дача.
- Так что тебе еще надо, жидовская морда? Зачем уезжаешь?
- О, ВСПОМНИЛ!!!"

от жида типа:

...ой, историческая родина,
тебе бы мог я пригодиться,
но к строевой уже не годен
и мне милей Руси
столица...

:о)bg


PS
A propоs, с разрешения Нины Моисевны:
происхожденье наше древнее,
но града ближе нам
деревня...

:о)bg

...
P.S.



"Россия,
..........я прощаю Вас,
Прощаясь.
.............У метро старуха
«Жида» мне подпустила в ухо,
А я не вздрогнул.
.......................В первый раз".

Простите, М. Галин, что воспользовался Вашей площадкой.

Марк, напрасно, КМК, Вы сняли с ленты свои стихи. Они мне показались гораздо более жизнеспособными, чем, к примеру, вот этот цикл Галина. Почему? Главная беда текстов евреев о евреях - поверх-барьерная комплиментарность. Это касается даже анекдотов...

А у Вас, Марк, и про руси сказано было метко и даже безжалостно...

Впрочем, лучшие стихи о современном Израиле я читал у Григория Марговского - про Зерцалина...

Юрию Арменаковичу. Вы не правы с датировкой. Еврейская эмиграция стала возможной не с 1972 года - а с 1970-го. Её явной особенностью был тот факт, что почти все евреи, покидающие Советский Союз, направлялись непосредственно в Израиль. Это была именно алия, т.е. репатриация евреев в Израиль.

Шорох осенний, сухая гармония слуха,
Мир оседает, как купол воздушного шара,
Здесь, при таком леденящем спокойствии духа
Закономерно отсутствие певчего дара.


Все улетели - одни воробьи и вороны.
Воздух промерз, как антоновка крепок и сладок,
Словно для тех, кто остался, нарушив законы,
И затерялся в одной из бесчисленных складок