К.И.Галчинский. "Счастье в Вильне" и др. (подборка)

ИЗБРАННЫЕ ПЕРЕВОДЫ ИЗ К.И.ГАЛЧИНСКОГО
(с польского)
(почти все опубликованы в антологии: К.И.Галчинский. Фарландия, или Путешествие в Темноград. М., Рипол Классик - Вахазар, 2004)

CОДЕРЖАНИЕ ДАННОЙ ЗАПИСИ
(нумерация не сплошная, так как в данную подборку включена только небольшая часть моих переводов из Галчинского. Все переводы можно найти на странице http://www.ipiran.ru/~shorgin/galczyn.htm.
В скобках указаны годы написания переводов).

1. СЧАСТЬЕ В ВИЛЬНЕ (2001)
2. О НАШЕМ ХОЗЯЙСТВЕ (2001)
3. ЛИРИЧЕСКИЙ РАЗГОВОР (2001)
9. В ТОМ ВИНОВЕН (2001)
12. ПРИВЕТ, МАДОННА! (2002)
13. НОЧНОЕ ЗАВЕЩАНИЕ (2002)
16. РОМАНС (2002)
19. ОДИН ЛИШЬ ПОКОЙНИК (2002)
22. БАЙДАРКА И КРЕТИН (2002)
26. ДИРЕКТОР И ПАМЯТНИК (2002)
27. УСТА И ПОЛНОЛУНИЕ (2002)
29. ИЗ ИНФЕРНАЛЬНОЙ АНТОЛОГИИ (2002)
31. КОЛЬ РАЗЛЮБИТЬ МЕНЯ... (2002)
39. СТАРОНЕМЕЦКАЯ БАЛЛАДА (2003)
41. СЕДЬМОЕ НЕБО (2003)
50. Я УМРУ - И ЗАРАСТЕТ ТРАВОЮ... (2003)

Все оригиналы см., например, здесь: http://www.ipiran.ru/~shorgin/gal-sum.htm (нумерация оригиналов на указанной странице совпадает с нумерацией переводов).

--------------------------------------------------------------------------------

1. СЧАСТЬЕ В ВИЛЬНЕ

На улице в Вильне - вот так-то, Гервазий...
Скажи, что же с нами случилось, родная?
По улице в Вильне - вот так-то, Протазий, -
с утра на санях надо мчаться, я знаю.

И мало того, что всю вечность, всю вечность
сиять и сиять на руках будут кольца, -
за ставнями - тишь, и покой, и сердечность,
"Дзинь-дзинь, мой Гервазий", - звонят колокольцы.

Там, в Вильне, - как роза, ты, юная мама...
Приехали, кучер! Вот старый забор,
вот домик знакомый: дверь с улицы прямо,
две яблони, окна выходят во двор...
-----------------------------------------------------------

2. О НАШЕМ ХОЗЯЙСТВЕ. Фрашка

О сребристая Наталья, о зеленый Константин!
Всё, что есть у вас на ужин - это ландышей кувшин;
позади того кувшина с алебардой гном таится,
борода его седая, в ней - от ужина горчица;
он поел, и вы все съели - на столе-то чисто;
о зеленая Наталья, Константин сребристый!
-----------------------------------------------------------

3. ЛИРИЧЕСКИЙ РАЗГОВОР

- Как любишь ты меня?
И я ответил:
- Под солнцем я люблю, при лунном свете.
Люблю тебя и в шляпке я, и в шали.
В дороге на ветру - и в людном зале.
Средь тополей, и сосен, и берез.
Во сне. И если занята всерьез.
Когда еду готовишь у плиты
(и даже если нож уронишь ты).
В такси. И вообще - в любой машине.
В начале улицы, в конце и в середине.
Когда расчёской волосы разделишь.
В опасности. В кино. На карусели.
В горах. На море. В туфлях и босою.
Вчера и завтра. Днём, ночной порою.
Весной, когда с небес - потоки света.
- А летом как?
- Люблю, как душу лета.
- Что про любовь осеннюю ты скажешь?
- Люблю - коль зонтик потеряешь даже.
- Зимой, когда покрыты снегом сёла?
- Люблю тебя я, как огонь весёлый.
Я место рядом с твоим сердцем берегу.
Снег за окном. Гляди: вороны на снегу.
---------------------------------------------------------

9. В ТОМ ВИНОВЕН

В том виновен, что долго бродил я без сна,
что так поздно вернулся, мой друг,
что сейчас только понял, что ты - и луна,
и деревья, и листья, и луг.

Что сейчас только понял: веселый ручей -
это ты; и ракушка на дне;
и звезда, что сияет над ширью полей;
и порыв ветерка по весне.

---------------------------------------------------------

12. ПРИВЕТ, МАДОННА!

Тем, кто умеет книги умные писать,
звучит пусть слава громче башенного звона.
Книг не пишу я, и на славу мне плевать, -
привет, мадонна!

Постичь покой блестящих книг мне не дано,
не мне - весна, деревьев солнечная крона...
Мне только - ночь, и дождь, и ветер, и вино, -
привет, мадонна!

Явились многие на землю до меня,
придут другие... Смерть - слаба, а жизнь - бездонна.
Всё - сон безумца, тот, что снится среди дня. -
Привет, мадонна!

Ты здесь, одета в золотистые цветы,
и я венок тебе одной несу влюблённо,
росой умытая, цветами пахнешь ты -
привет, мадонна!

Прими венок мой! Я - гуляка, но поэт, -
знаком редакторам, блюстителям закона,
а ты мне - муза, и любовница, и свет, -
привет, мадонна!
-------------------------------------------------------

13. НОЧНОЕ ЗАВЕЩАНИЕ (из цикла Noctes aninenses)

Я, Константин, сын Константина
(в Испании - маэстро Ильдефонс),
не находясь в рассудке здравом,
пишу при свечке завещанье.

Я вижу - мотылек летит на свечку, храбр;
как тень его, дрожит моя рука...
И, значит, мастеру, что сделал канделябр,
июньского оставлю мотылька.

Когда однажды мастер этот, одинок,
пройдет по улице, - а день уже угас, -
пусть прилетит на чью-то свечку мотылек;
цветы закроются на клумбах в этот час.
И он увидит мотылька в чужом окне
и остановится. И вспомнит обо мне.

А всем поэтам - и в грядущем, и сейчас -
я завещаю эту кафельную печь,
где мысли сгинули; где, в пепел обратясь,
исчезли игры, что совсем не стоят свеч;
и им же - месяц, что чернильницей служил:
его когда-то я по случаю купил.

И вот тогда, когда придут иные дни,
когда настанет ночь совсем иная,
и над тетрадью будут мучиться они,
как эту ночь запечатлеть, не зная, -
я буду в тучах, в шелесте деревьев,
в листах тетрадей буду, в скрипе перьев,
поскольку ночью я и начал, и затих,
и партитуру ночи полностью постиг.

А вот седьмое небо оставляю
я дочери своей, чья жизнь - балет;
оставлю ей и херувимов рая,
и вышний шум, и иллюзорный свет,
природу - как копилку всех секретов
и как учебник для ее балетов.

Для Теофила - когда вечер настаёт -
пусть будет улочка для шепота одна;
еще оставлю створку кованых ворот -
на них когда-то был Нептун из чугуна,
потом из города сбежавший навсегда.
Теперь на небе он - спокойная звезда.

Очарование оставлю, что собрал
я на земле, для всех людей хороших,
все дни из золота, все дни из серебра,
и даже дятлов, даже этих мошек,
что близ акации роятся в час заката...
Вдали встает заря, откуда нет возврата.

Блеск феерический - стихам; они сильней
сквозь тьму и злобу пусть осветят даль.
А стройной, смуглой что оставлю я моей?
Печаль.
---------------------------------------------------------

16. РОМАНС

Месяц - точь в точь балалайка над нами...
Ах! Вот его бы коснуться руками!
Было бы чудно -

вышла б небесная песня, наверно,
песня о людях, влюбленных безмерно
и безрассудно.

Будут в ней дальняя речка, закаты,
тень от ладони, цветов ароматы,
в небе звезда,

сад, и стена, и скамья под стеною,
ну, и дорога, что манит с собою -
и в никуда.
---------------------------------------------------------
19. ОДИН ЛИШЬ ПОКОЙНИК

Один лишь покойник воспитан на диво -
в беседе еще никого не прервал;
а если бы мог говорить, то учтиво
и строго научно бы речь он держал.

Совсем любопытства покойник лишен.
Газет не читает. Не ходит в кино.
Спокоен. И ложку не выронит он.
Со всеми любезен - ему все равно...

Имеет позиции твердые он.
И членом не станет сомнительных групп.
Он - легкий - плывет в отдаленный район.
Такой стопроцентный труп.
---------------------------------------------------------

22. БАЙДАРКА И КРЕТИН

В поход понесло на байдарке кретина -
спускался по речке, довольный, как слон;
кретином он был, и вот в этом причина
того, что глупел с каждой милею он.

На небе ни тучки, река голубая,
один поворот и другой поворот;
и люди кричали, к реке подбегая:
- Глядите, кретин на байдарке плывет.

Жена его вышла на берег (видали?),
Тесть вышел - и всех домочадцев позвал,
они и рыдали, и руки ломали -
кретин уплывал, уплывал, уплывал.

Хотите мораль? Одинаково ярко
всем солнышко светит; и вывод один -
не только профессору служит байдарка;
на ней может плыть и обычный кретин.
--------------------------------------------------------

26. ДИРЕКТОР И ПАМЯТНИК

Думал дурак о себе очень много,
бог знает кем он себя полагал.
Выйдя однажды с утра на дорогу,
сразу же скульптора там повстречал.

Молвит: "Бывает удача на свете!
Вас мне судьба потрудилась послать.
Как хорошо, что я нынче вас встретил:
вам доверяю мой бюст изваять;

чтоб на лице моем - том, что из камня, -
юмор светился и ум,
хочется, в общем, пройти сквозь века мне
с мордой, исполненной дум.

В мраморе - прочно, красиво к тому же!
Нет, будет лучше гранит,
ибо гранит - он подольше прослужит!
Точно! Гранит - это хит!

Или из бронзы? Так принято в мире;
бронза, наверно, к бессмертию ближе.
Видел я что-то такое четыре
года назад в этом самом ...Париже.

Вижу я: в зелени пригород сонный
и отблески солнца на морде
бюста, что будет стоять над колонной
(хочу ионический ордер!)

А рядом - вода и малиновый куст...
Взгляните, маэстро, на план-то!
А может быть, сделать из золота бюст?
Глаза - из больших бриллиантов?

И сколько б ни стоило - всё я готов
оплачивать без промедленья.
А может - с гитарой, среди облаков?
Маэстро, ну как ваше мненье?"

И слышит: "Я всё бы для вас изваял,
уж очень насущная тема,
но нынче отсутствует материал,
и в этом, директор, проблема.

Такой матерьял я хочу применить,
что редок, директор, весьма;
ваш бюст - он обязан изысканным быть;
нельзя же ваять из дерьма.

Не купишь на рынке такой матерьял,
а я его очень люблю...",
- "А что это?" - "Я бы зимы подождал -
тогда вас из снега слеплю".
--------------------------------------------------------

27. УСТА И ПОЛНОЛУНИЕ

А вот и ночь, и танцы снов,
и в небе - полумесяц вновь,
как половинка от секрета;
- так говорил я в давний час,
когда такой же месяц гас,
гас над тобою в час рассвета.

Взглянув на небо, на огни,
ты попросила: "Измени
сей месяц; ждет он исполненья".
И - полнолуние! И вдруг
отсёк луны зеркальный круг
уста от уст без сожаленья.
---------------------------------------------------------

29. ИЗ ИНФЕРНАЛЬНОЙ АНТОЛОГИИ

Некий пан, начитавшись Платона,
усомнился в реальности ада.
И супруга сказала резонно:
"К психиатру зайти тебе надо!

Всю семью этот бзик оскорбляет:
я же верю, и мамочка - тоже.
Кто не верит - всегда вызывает
отвращение у молодежи".

Но упрямым супруг оказался;
хоть супруга швыряла посуду,
он и топал ногой, и плевался,
и кричал: "В пекло верить не буду!"

А жена - раз уж ересь такая -
применила суровые меры:
"Я тебя допеку, негодяя,
за отсутствие правильной веры!"

И она перебила со звоном
всю посуду об голову гада...
И бедняга простился с Платоном -
убедившись в реальности ада.
---------------------------------------------------------

31. КОЛЬ РАЗЛЮБИТЬ МЕНЯ...

Коль разлюбить меня потом тебе когда-то доведется,
прошу, не говори о том - как бог о том не говорит;
наслать задумав мор и глад, он с неба ласково смеется,
хоть знает, что цветущий град в пустыню скоро превратит.
---------------------------------------------------------

39. СТАРОНЕМЕЦКАЯ БАЛЛАДА

Некогда в земле Шляраффенлянд
жил барон - вожак разбойных банд,
рыжий раубриттер Демолинус;
были с ним три сотни молодцов,
рыжих и неистовых бойцов,
ну а богом был для них Гамбринус

(сей Гамбринус залу украшал:
пива бог в углу на бочке спал
с кружкою; на ней - изображенье
сцен, где свиты шумные Диан
с луками неслись, как ураган,
в лунном свете, в бешеном круженье).

Заповеди Божьи позабыты -
чтили лишь Гамбринуса бандиты.
Подымая кружки над столами,
до утра могли они кутить;
слугам тоже разрешали пить
рыжие безбожники с усами.

Дочь растил прекрасную барон,
ей не раз играл на роге он
(взятом в замке господина Миле).
Но развеселить ее не мог,
хоть звучал стократным эхом рог,
разносился этот звук на мили.

Инга целый день погружена
в серебро запутанного сна,
что сияет зимней белизною.
Сны снуют за нею - сон за сном,
в шлейфе сны сливаются одном;
этот шлейф не удержать рукою.

Инга плачет, глупая, все дни,
ибо рядом с нею лишь они -
рыжие усы, тупые лица;
только топоры, собачий вой,
и никто не пригласит с собой
погулять иль в роще порезвиться.

А когда поднимется луна -
ходит в одиночества она,
четки на ходу перебирает,
любит перед сном клубнику есть,
а потом всю ночь страничек шесть
"Дон-Кихота", бедная, читает.

Чтоб хоть малость Инге счастья дать,
мудрецов барон велел позвать;
жулики, устроив совещанье,
ей поехать в Рим совет дают,
в келью шлют, рекомендуют труд;
а один орет: "Кровопусканье!"

Этот шарлатанский медосмотр
наблюдал оруженосец Петр -
и вскричал: "Пусть кто умеет - учит!"
Поступил красавчик очень верно:
с Ингою, испуганной, как серна,
в дальней спальне заперся на ключик.

Через час пришли они назад,
и глаза у дочери горят!
Обнялись слуга и Демолинус.
Мудрецы убрались со стыдом,
что забыли о рецепте том,
старом, как пивной божок Гамбринус;

сей Гамбринус залу украшал:
пива бог в углу на бочке спал
с кружкою; на ней - изображенье
сцен, где свиты шумные Диан
с луками неслись, как ураган,
в лунном свете, в бешеном круженье.
---------------------------------------------------------

41. СЕДЬМОЕ НЕБО

(I)
Я зимой из автобуса вышел -
И в твоих объятиях снова,
Я волос вечерних услышал
Аромат - и не ждал иного.

А луна так ярко светила -
К нам спустилась, застряла в хвое...
Ночь кольцом своим окружила -
И пришло к нам небо седьмое.

(II)
Свет и поздними часами
из твоих струится окон;
ты, что зелена глазами,
без тебя нам одиноко -

не желаем спать на крыше,
нас впусти к себе под вечер,
в дом, где птичий гомон слышен,
в дом, где яркий отблеск свечек.

Мы войдем - и с танцем нашим
этот дом запляшет старый,
каждый локон твой украшен
будет звуками гитары.

(III)
Вечером это случилось, в Европе,
в Утрехте или в Брюсселе.
Звезды сияли, как свечки на гробе,
листья под ветром шумели -

осень все громче на аккордеоне
на золотистом играла,
скрипки, и листья, и звуки симфоний
в хмурое небо швыряла.

Час, когда ливень заполнит бульвары,
временем был для влюбленных -
в кинотеатрике маленьком, старом
в кассе трудилась Симона.

И ежедневно, когда опускался
черный, как реквием, вечер, -
с красным тюльпаном в руке отправлялся
К ней по бульварам на встречу.

Было в кино этом славно на диво,
словно под солнышком ясно!
"Этот красивый цветок - для красивой
красный тюльпан - для прекрасной,

выпил бы яд, если б ты пожелала,
век бы с тобой не расстался..."
Часто меня выгоняли из зала -
громко в любви объяснялся.

Но как-то раз настоящее чудо
ночью волшебной такою
там приключилось, и вышла оттуда
ты - не Симона - со мною.

Сжал твою руку своею рукою,
взгляд твой был нежен и светел;
и через мир, что измучен войною,
шли мы, как малые дети.

(IV)
Твои волосы - бурное море,
по утрам у них цвет голубой,
высока ты, как флаг на линкоре,
я молюсь на твой вдох - на любой.

Скрипки, флейты тебе подарю я,
все плоды принесу и цветы,
сквозь миры за тобою иду я,
и в пространствах ищу - где же ты.

(V)
Зазвонили сережки из меди
как Византия колокола,
снежный вихрь за окошком забредил
над Греноблем, где гор купола.

В волосах твоих - яркость агата,
перья солнечной птицы крыла.
Вдруг стемнело: из темного злата,
словно туча, любовь подплыла.
---------------------------------------------------------

50. Я УМРУ - И ЗАРАСТЕТ ТРАВОЮ...

Я умру - и зарастет травою
малый холмик над моей могилой,

но в обличьи месяца с тобою
встречусь, освещая окна милой,

дом твой краской выкрашу чудесной,
белой, серебристою, небесной.

В серебро одену сумрак ночи,
улицу и даже эти тени,

и прохожий скажет: "Нынче очень
яркое у месяца свеченье,

словно белый день - пора ночная!" -
то, что это я свечусь - не зная.

Сергей Шоргин, поэтический перевод, 2012

Сертификат Поэзия.ру: серия 1075 № 94821 от 26.08.2012

0 | 0 | 1950 | 16.04.2024. 09:49:38

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []