Ту, мою Одессу детства,
Доживавшую на идиш,
Выживая не по средствам, 
Лишь во сне теперь увидишь.

Там с балкона - стрелы кранов,
Кораблей заморских трубы.
Порт рычит  Левиафаном,
В рупор матерится грубо.

Дух из коммунальной кухни
Жухлый, луково-чесночный...
Над кастрюлей тети Рухли -
Муж ее беспозвоночный.

Боцман Гольц пришел из фрахта,
Пьет уже шестые  сутки
И жену  - проклятой шляхтой -
Обзывает - проституткой.

Вьется над двором былинным,
Где субботний отдых тяжек,
На веревке - длинным клином -
Стая выцветших тельняшек.

А под ней "козла" со стуком
Забивают ветераны.
Улыбается толстухам
Нелли Харченко с экрана.

На втором клопов морили,
Гольц нажрался, как скотина...
В небеса - хвалой Марии -
Ангел звука  Робертино.