МногА букв

Да, такое писать нельзя, я знаю - на концерты мои приходят дети,
и стучатся в друзья («добавь нас, Зая»), и читают, и учат буквы эти.
И вообще я достаточно спокойно отношусь к вот таким спагетти-виршам,
без начала/конца, о том, как больно, как абсурдно, бессмысленно, как крыша
тихо едет, как хочется исчезнуть, как бросаешь курить (пока не очень),
как тебя утомляют, если честно, эти скобки, тире, цитаты, прочий
пылесборник. И тут же (непременно!) указать, что десятый кегль, Tahoma*,
что крепчает мороз, что пустит Гена Чебурашку на шубу, что кахона
не хватает из мебели (чтоб стуком мимо ритма измучить всех любимых,
чтоб уже не стеснялись слова «сука», чтоб сильнее стучать и – мимо, мимо,
и язвить что есть силы и таланта, злым волчонком шататься по подъезду,
страшным клоуном, гордым дилетантом, членом общества самым бесполезным;
чтобы выгнали наконец и повод появился перчатку бросить миру).
Абсолютно согласна, бред такой вот выдавать за стихи и из квартиры
выносить запрещается. Тем паче – мне, чей смех заразительней простуды.
«Эта женщина никогда не плачет, улыбается всем, не бьёт посуду.
У неё всё отлично: голос, разум, позитивные волны, песни, шутки».

А давайте представим – все и сразу - что живёт не во мне зверёныш жуткий,
а в какой-нибудь Дженни. Это модно – к именам обращаться иностранным.
Кто у нас будет Джен? Да кто угодно. У неё громкий голос, юмор странный.
Она ржёт над собой и нож втыкает, у неё острый ум и дар витийства.
Только самоирония такая, может быть, приведёт к самоубийству.
Её сон охраняет чёрный пудель, он сидит в голове, он слишком близко.
Слушай, Джен, мы пугать людей не будем - это ведь не предсмертная записка?
Ведь бросает тебя то в жар, то в холод. Ты же не математик, и задачу
не решила ещё. Вчера ром с колой в кабаке ты глушила так удачно,
и родная рука тебя держала, и на этой руке Земля держалась...
А сегодня чуть было не сбежала в монастырь. Боже, Джен, какая жалость,
что не первая ты такая! Бунин не писал о тебе и не напишет.
Впрочем, ладно, мы горевать не будем. Успокоимся обе. Тише, тише.

Джен, не спи, он сидит в голове, он близко. Расскажи мне на чистом русском мате,
вдруг с чего ты надумала английским заниматься. Тебя преподаватель
не добил разве первым же вопросом: «Какова ваша цель, зачем язык вам?»
Ничего не ответила? Ты просто простофиля! Постой, я не привыкла,
что и в русском-то ты сильна не очень. (Ах, какие у нас сегодня стрелы!)

Джен, прости, он сидит в башке, он хочет, чтобы я этот страшный фильм смотрела!
У кого-то из нас, Джен, паранойя. У кого-то гниёт мозгов помойка.
Вот зачем ты прикинулась больною и сидела весь день в норе? Чтоб только
на людей не смотреть, любимых даже? На тебя не смотрели чтобы люди?
(Мы не будем пугать, мы им не скажем. Мы же по-настоящему их любим?)
Да и не объяснить причину бунта ни на пьяный рассудок, ни на трезвый.
Так Раскольников ножницами будто сам себя от всего и всех отрезал.

Не пытайся уснуть - я не отстану, у меня до тебя ещё вопросы.
Как живет твой Двуликий Янус, стаду козерожьему друг? Поди непросто
быть слепым, да на все четыре глаза? Что звенит в его репке никудышной?

А давайте признаем – все и сразу – что у Джен ничегошеньки не вышло!
Этим «здесь и сейчас» сыта по горло, Джен мечтает скорей закрыться в ванной
и, смывая с себя мажор-аккорды, вспоминать косяки, обиды, драмы.
Разотрёт их мочалкой и отважно перейдёт к изученью Future Simple.
Мы не будем пугать, мы вам не скажем – Дженни видела будущего символ.
То корыто разбитое, в котором даже похоронить нельзя прилично.

(Я устала от собственного вздора. Если коротко и неистерично:
я не знаю, как жить – другой, с другими - если ты перестанешь откликаться,
если ты не услышишь своё имя, мной озвученное. Вот, если вкратце...)

Скоро третий звонок. Крик петушиный в этом городе (что за город, кстати?)
очень трудно услышать. Джен, скажи, мы эту ночь пережили в результате?
победили с тобой январь драконий?.. До весны двадцать девять дней осталось.
Я не брошу курить. На общем фоне катастрофы мой яд - такая малость
(как подметила точно Ева Польна в своей песне - пожалуй, самой лучшей).

Завтра всё-таки вынесу... «Прикольно! Офигенно!» - напишут дети тут же.
Даже не дочитав…

Январь 2012, ночь

*я не знаю, как правильно ставить ударение в этом слове, но и не представляю, чтобы ударение ставилось на другой слог. Даже если я допустила ошибку, это только на пользу героиням, которые не очень сильны в английском. И в русском)

Анна Ежова, 2012

Сертификат Поэзия.ру: серия 977 № 91725 от 02.02.2012

0 | 2 | 2191 | 24.11.2024. 16:54:38

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []