Жизнь вечная — зачем она тебе?
Ведь и бессмертье проморгать не ново! —
Спросил соседа, — рвётся на Тибет,
Чтоб глянуть на священную корову,
Молочных рек разливы, берега
Кисельные, — где ни горба, ни грыжи…
Там кришнаиты в розовом,
А ниже —  
Они же! —  
Фламинго вроде, стаями окрест
Гуляют рассужда-не осуждая…
Над ними только Бог и Эверест —
Подножие потерянного рая.
Бывал ли я — там?
А с чего бы вдруг?!.
Мне мой родной не опостылел круг.

…Люблю, когда по щиколотки в жиже
Навозной...
Режет паховая грыжа.
Туман. Озноб.
А дома — у печи кот-лежебока,
Приоткрыто око,
Мол, что, холоп,
Принёс ли молока?..
Достанешь из кармана фигу с маслом…
И «кукиш-накиш!» — искренний в сердцах
Глухое эхо повторит в сенцах.
Жена, по скрипу половиц читая,
Все мысли судьбоносные мои,
Не вспомнит о покинутом МАИ,
О золотых надеждах до получки.
Насыплет щец…
Скажу: «Душа моя!»…
Она, шутя, поднимет кверху ручки,
Мол, нетути…. Раздумает потом.
Пошарит под скамейкой за котом,
И первачём одарит величаво…
За этот миг — всю вечность на весы,
Ибо в поступке этом суть Красы,
До глубины Вселенского начала!..