Не смейся...

Псевдодревнеегипетская зарисовка

Адаптированный перевод (середина XXI в):

За чьто не лубит кракадыля кракадыля?
За то чьта оба лубит антилоп.
За то чьта очень мала приходыля
На водопоя вкуснай антилоп.
За то, что еще меньше ухадыля
Из водопоя быстрый антилоп.
За то, что жизнь у кракадыля кракадылля:
Лежать он в иля Ниля и слезить.
Как кракадыля антилоп не полюбить?

Здесь стена, на которой был высечен данный текст,
обламывается,
а следующий фрагмент переведен уже другим,
менее виртуозным переводчиком:

Светлейший Ра, в ладье своей взмывая
Над мудрым мраком хеоптических высот,
Метни свой взор вглубь Нила, где вздыхает
о гну-сной плоти кровожадный Тот,
и Этот крокодил, и все другие…
Светлейший Ра, в разверзнутые пасти,
Что полны вожделения и тины,
Вложи такое… Что-нибудь вложи
Такое, что не снилось и пророкам!
Я обещаю верить каждой лжи:
Что гну-с едают крокодилов ненароком,
Что крокодил пернат, что гласом сладок
и что лишь в свете утренней зари
алеет Нил - не с крови ж. Беспорядок
устраивают гну-с. Не говори
мне, отчего Нил милый полон вод -
от крокодильих слез. Как быть иначе!
Известно всем: и крокодилы плачут,
Когда гну нилы переходят в брод.
Я обещаю верить в каждый ляп,
Но, светлый Ра, скорее дай им в зубы -
Богатство, мудрость ли - любой надежный кляп,
Хотя б и был он не по-божьи грубый!

Здесь в стене опять облом.
Но мы можем догадаться, что, видимо,
Ра внял мольбам неведомого жреца, т.к.:

Бродя в бреду (иль бредя в водах Нила)
И бродом-бредом раны бередя
В чувствительнейшем «психо» крокодила,
….
Гну пили, пили, пили, пили всласть.
И Нил в тот день был не по-нильски кротким.
И гну смотрели крокодилам в пасть.
До самой глотки.

Очередной облом…

«Печаль - что пирамида, светлый Ра.
Чем выше бог - тем меньше в нем скорбей…» -
Так думал, звезды созерцая до утра,
На призме Хео-Пса жук-скарабей.
Он - жук! Пройдет от точки до квадрата.
(А что квадрат? Квадрат, он - плоскость куба…)
Вновь воды алы. (Но не с крови же - с заката!)
И жук вздыхает: «Что ему Гекуба?
Что крокодилу крокодил? Что гну для гну?
Я знаю, светлый Ра: мол, селяви.
И даже если землю обогну,
Везде все пирамиды на крови.
Но изредка божок, что помоложе,
Винтом ладьи взрезая мирный Нил,
Нет-нет, да и уронит в липкий ил
Свой ридикюль из крокодильей кожи».

P.S. Перевод, не прошедший по конкурсу

The Crocodile was dreaming
of a wing,
an angel’s wing
that touches softly
the deep & thick &
ever main mainstream.
That’s just a dream…
No angels near
were found.
That is why a Tear
dropped out
watering the Nil.



Дракон и стрекоза

Когда смотрю, как он надменно реет,
Рыгая гарью, затмевая божий свет,
Так тошно мне, что хочется на рее
Себя повесить (к счастью, реи рядом нет).

Когда он властно расправляет плечи,
Крыла вздымая ломаной дугой,
Я думаю: «Как хорошо, что я помельче,
И не дракон, и масти, кажется, другой».

Когда презренье извергает он как рвоту,
Нет дела мне до эполетов и шевронов…
Я лишь шепчу: «Закройте небо для полетов!
«Летая, гадить» - не по кодексу драконов!»

И пусть он сверху вниз высокомерит,
Порою невпопад, порой прицельно,
Тот, кто воистину крылат, - высот не мерит.
Ему все вдаль до горизонта параллельно.

Когда я вижу, как гордыней истекает
Герой, освободивший белый свет,
Убив дракона… сердце ёкает-икает:
«Как хорошо, что реи рядом нет!».



Не смейся...

Не смейся, Боже мой, -
я верю в «Фауста»,
И в донкихотщину,
и в тиходонщину,
В батрахомиомашье «Илиады»…
Нет, если хочешь - смейся!
Но, пожалуйста,
Ты не лишай меня моей наивности -
Доверчивой, жестокой и ранимой.
И хоть и нет чужих в душе, но мимо
Меня ты книгу знаний пронеси…
Не говори мне, был ли миг такой,
Когда горячая и горькая волна
Ударом жгла висок -
Всевечный и седой -
Когда ты, вспомнив День шестой,
Избрал для Страшного суда
Один весьма погожий день…
Хоть спрашивать тебя грешно,
Я все ж спрошу. Постой,
Скажи мне по секрету
(досужим любопытством
грешу и я в своей
наивности прилежной):
ты Каину вопрос
такой совсем простой -
задал зачем?!! -
Ведь ты всевидящ.
Ужель в надежде обмануться?!..
Не отвечай!
Нет! Лучше смейся надо мной!..
Ты знаешь: я люблю,
когда смеются,
и ветер, и стихи, и облака.
Я верю, Боже, в «тварь» - твое творенье.
Жизнь - только сон...
Дозволь мне не проснуться
От воплей, подгоняющих толпу
В геену… Круг десятый ада -
всезнание. Прошу, его - не надо!
Пусть простоту мою
Считают несвятой...
Я знаю: все же в ней,
такой наивной, есть
И тайна, и покой,
и сила, даже сила:
Она - не то благая весть,
Не то чертям за правду месть…
А, может, ключик от ворот -
Тебе решать, какого сада…



Весна была так холодна…

Любви извилистые ветви
она цветами не покрыла.
Лишь пел голодный старый ветер
О том, что сердцу было мило.

И мне казалось, что на свете
Правдивей песни не сыскать,
И лишь угрюмый старый ветер
Ложился на мою кровать.

Я в одиночестве суровом
Искала святость простоты.
А старый ветер пел мне снова
Про нераскрытые цветы.

Пел про весну: «Весна жестока!
Как обнаженная сирень…
И на любовь в ней нет намека:
Есть только ветер и мигрень».

Но говорят, что за весною
Приходит лето - бог любви.
И пусть оно немолодое,
Но каждому кричит: «Лови!».

Весна была так холодна -
Как обнаженная сирень.
Искала святость простоты,
Но пел голодный старый ветер -
Правдивей песни не сыскать -
Про нераскрытые цветы...
Есть только ветер и мигрень.
Приходит лето...



***

Десятки книг разберу на буквы.
Построю город.
Позову тебя.
Мы будем пить чай и слушать виолончель.

Пойдет дождь и мы будем перебирать его,
как перебирают крупу: дождинку к дождинке.
Подпорченные капли мы выбросим.

На клен под нашим окном сядет воробей
и склюет все наши зернышки.
А виолончель
будет звучать, звучать,
не обращая на нас никакого внимания.

Я возьму с полки еще книг и разберу их на предложения.
Они длинные как нитки,
и я свяжу тебе из них что-нибудь теплое.
Чтобы ты согрелся.
Ты ведь не умеешь вязать.

И не умеешь разбирать книги.
Ты их собираешь.
И не знаешь, как это опасно.
Опаснее, чем собирать
контейнеры с ядерным топливом.

Ведь если книгу расщепить на атомы,
то и одной строки
хватит, чтобы тысячу лет
освещать огромный город,
А я его построю,
И позову тебя.
И мы будем пить чай
и слушать виолончель, дождь и воробья...

Разумовская Наталья, 2011

Сертификат Поэзия.ру: серия 936 № 89695 от 07.10.2011

0 | 1 | 1835 | 20.04.2024. 16:51:10

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []