Любовь (конная)

Любовь первая, конная

Прямо в морду лягнула кобыла
Подошедшего сзади коня.
Так и ты ведь меня не любила,
Никогда не любила меня.

Разговоры, сухие, как сено,
Похрустели у нас на зубах,
С этой ночи себя я усердно
Распекаю на вольных хлебах.

С той поры ни вожжей и ни писем,
Ни узды, ни кнута, ни хрена,
Я на зависть друзьям независим,
Как любимая наша страна.

Пали ниц опахала-ресницы,
Подводя под надеждой черту,
И степная летит кобылица,
Пива пену роняя в поту.

Почасово, а то и подённо
Попасусь я на колкой стерне.
Говорят, здесь когда-то Будённый
Проскакал на булатном коне.

Ничего мне без милой не мило,
Я физически крепко ослаб,
Равнодушно проследую мимо
Этих скифских, но каменных баб.

Мне давно уже по барабану
Эта стерва и эта стерня.
Я хотел написать, как Кабанов,
Ради бабы простите меня.

Как на тризне, с распущенной гривой
Одинокою выпью кричу,
Все мои затухают позывы,
Даже выпить уже не хочу.

Но запомни, ничто не забыто,
И уж точно никто не забыт, -
Присной памяти злое копыто
И весь комплекс рогов и копыт.


Любовь вторая, конная

Расцветали яблони и груши,
Конюх, как всегда, ушел в запой,
Так что фермер из своих конюшен
Сам ведет коней на водопой.

Фермер здесь какой-то ненормальный,
Челноком валюту накопил
И разнопородных, разномастных
Лошадей зачем-то накупил.

Я б им заплатил хоть черным налом,
Чтобы рассказали о себе,
Как они свою национальность
Выясняют в спорах при пастьбе.

Как решают важные вопросы:
Кто умней из них и кто стройней,
Кто поближе к матушке-Европе,
Аристократических корней?!

Вот супруга - слава Украине! -
Гуляйпольских искони кровей,
Не кичится в яростной гордыне
Славной родословною своей.

Я, понятно, с давних пор стреножен,
В ящике беснуется кино,
Где земляк жены моей - о Боже! -
Размахался шашкою Махно.

Я гуляю в поле в Гуляйполе
На виду у ладных лошадей
И хочу, чтобы у них на воле
Было все не так, как у людей.


Любовь третья, конная

Я бросаюсь словами хоть редко, да метко.
На реке тишь да гладь, на воде - ни буя.
Как-то в драке порвали мне шведскую шведку,
А подружка моя, как ни странно, швея.

Боевая подруга, ну, вроде, тачанка,
Эта девочка с крашеным конским хвостом
Что-то вечно строчит наподобие Анки
И стегает подкладку, как будто кнутом.

Образ Анки мне грозной эпохой навеян,
Вспоминаю Чапая при виде реки,
И подружка строчит эту шведку на швейной,
На старинной машинке стегает стежки.

И строчит, как заправский она пулеметчик,
И машинка ее никогда не молчит.
Раз тут строчки, то девочка, стало быть, строчит,
или все-таки правильно будет строчит?

Видно, память моя мне осталась на память,
Забываю грамматику, прямо хоть плачь.
Обо всем позабыв, на врага, как Чапаев,
Пронесусь я во сне то галопом, то вскачь.

А подружка моя рядом спит и не знает,
Что уж я б никогда не оставил седла,
Хоть она и сама норовистой бывает,
Стоит только лишь ей закусить удила.

Пусть я шведку порвал, и вся морда разбита,
И рысцою трусить мне придется к врачу,
Я готов ради милой отбросить копыта,
Но пока, если честно, совсем не хочу.

Евгений Гринберг, 2011

Сертификат Поэзия.ру: серия 1366 № 88379 от 23.07.2011

0 | 1 | 1852 | 17.11.2024. 19:41:13

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []