Сырое лето. Уши лопухов…
Пришел неслышно с шелестящим «здрасьте…»,
помялся под окном, потрогал рамы,
послушал гаммы – да и был таков:
приятен, вкрадчив, без дурных манер,
как опер или, например, премьер.
Я не запомнил ни одной его
приметы, дела, слова…Ни-че-го.