Бессмертник песчаный,
простой и нечаянный,
ты повод для шуток и слёз,
ведь если без ника,
ты просто цмин дикий,
внучатый потомок мимоз.

Но гордый твой логин
напомнит о Боге,
о вечной трагедии дней.
Сухими устами
шепнёшь нам о драме
травинок в скольженьи теней,

сплетении листьев,
свержении истин,
свершении бега во тьме.
Мы эти травинки
на жёлтом суглинке,
и корни – в подземной тюрьме.

Но вырастим стебель
под самое небо
и выпустим шпаги листа,
и станет бессрочным
наш лиственный почерк
на жизненном древе Креста.

Так сходится чётко
с концами серёдка.
По смерти мы длимся сквозь сон
в иные суглинки,
и эти травинки
дороге звучат в унисон.

Дорога ведь тоже
Господнее ложе
и чьи-то миры и витки,
отрезки бессмертья
на общей планете,
где кратки и мы, и цветки.