О город Лим, о тусклый свет,
которого в помине – нет…
Теснятся в небе чердаки,
чадят червоным кабаки,
повсюду полки, и на них –
и Данте стих, и Блока стих,
и тех, кто канул только вот
в посмертной славы разворот –
тома с обрезом золотым,
но все же – тени, все же – дым…

Перо танцует на столе,
и поднимается во мгле
над царством слога и вина
лицо Гомера – как Луна.