* * *

Есть в ярусах лесов
и в лестничных пролётах,
и в снеге мартовском,
который слеп и сир, –
натуженность пружин
и тяжесть поворота
упрямой шестерни
с названьем робким: мир...

И заспанность окон,
заложенных фанерой,
и арка, и оскал
разбитого стекла;
есть времени завод,
колючий, липкий, серый
и вечности звонок –
весны колокола.