Война

***

Так брести, как грести по воде.
Взмахом рук помогая движению брюк
к пустоте, а словам – обретать простоту на листе.
Неуёмную мысль вдруг повесить
помятой армейской фуражкой на крюк
платяного шкафа. Иль забыть на гвозде.

Либо стать мудрецом, в маску скомкав лицо.
Мысль убрать под диван.
Как султан, свесив ноги с тахты, говорить всем: «Якши».
За притворной улыбкой скрывая
две тысячи сунн и священный Коран,
По(читаемый) мною так часто в тиши.

Мысль на цепь посадить, словно пса.
Пусть скулит в закоулках ума,
Сторожа закрома серых масс мозгового венца.
Неудачно грустить, то и дело сбиваясь на смех, и его задарма
с хрипотцой всем врагам раздавать под винцо…
Без свинца…


***

Убить бидоном молока в голодный год,
Бесценное добро пролив в скирду,
Когда почти что кровью доят тощий скот
И обдирают люди лебеду.

Он лез насильничать, в нём колобродил спирт.
Что ж, честь твоя не тронута пока.
Был муж с неделю как под Сталинградом сбит...
Болезный сын угас без молока...

***

По другим стрелять не страшно,
Это - только в первый раз,
А потом в зверином раже
Лупишь, как заправский ас.

Пуля-дура ищет тело,
Знать, не так уж и глупа...
Не ко мне она летела,
А к сержанту, что упал.

Завтра снова в наступленье:
Я решил, что буду жить!
Во спасенье не о плене –
Мне подумалось о лжи.

Нет, не в схватке рукопашной –
В медсанбате я, ребят...
По другим стрелять не страшно –
Страшно выстрелить в себя.


***
Жар, устремившись выше,
Метрах наверно в ста,
Майское небо выжег,
Чтоб умереть в кустах.

…В сорок втором, безусый,
В гари безумных вёрст,
Рухнул солдат на кустья
И долетел до звёзд.


***
Дед Стограммов, с рыжими усами вислыми,
Первый балагур и затейник своего полка,
Помнишь ли тот утренний туман над Вислою,
Когда выдохнул – словно выстрелил в лицо врага?

Сколько же спас - горла солдатского баловень -
Вместе с товарищем, сержантом Махоркой, ребят…
Так чего же ругаться с дурами-бабами
За этот, дававший нам силу, живительный яд?

***

Огневая орда
Белоснежных папах
Принималась за дело.

Ледяная вода,
В перекрестье попав,
По теченью зардела.

Только грому и сметь
Над уральской рекой
Заколачивать ящик.

Погружение в смерть
Совершал нелегко
Чебоксарский ныряльщик.

***

И колокол высох в запёкшийся звон –
Малиновый, стёк по затылку.
Траву по приказу расстрелянный взвод
Бросал сам себе на подстилку.

И равенство лиц на ребячий испуг:
Одни у могилы, другие
На цель направляют в безумии рук
Винтовок пудовые гири.

Эдуард Учаров, 2011

Сертификат Поэзия.ру: серия 1354 № 85648 от 23.02.2011

0 | 3 | 2244 | 17.11.2024. 15:38:01

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []