Цветок простуженный мордашкой побледнелой
в природу тычется. А там одно стекло.
Он без меня здесь расцветал, пока умело
за ним ухаживал электрик пожилой,
погоны спрятавший под тёщиным жилетом,
вина не пьющий и живущий по уму.
«Зима пройдёт, – он говорит, – настанет лето…»
О как же хочется мне в ухо дать ему!
Но нет порыва. Нет былого вдохновенья.
И жутковат мой арлекинский реверанс.
Ах межсезонье! Время щучьего веленья!
Ах васильки мои, ромашки, клевера…