Ты любуешься мной. И я вся пред тобою, я вся,
как от почвы прогретой росток, отделяюсь от фона
запылённых этюдов, и трепета мягкая зябь
размывает цвета и приводит в движение формы.

До чего же ловки загрубевшие руки твои.
И каких только профилей, граций они не лепили.
Сотворения век невелик, как его ни крои.
Как же славно, что мы никого никогда не любили.

В театральном кафе вечный блюз. Мы пока визави
и немного взволнованны перед скучающей бездной.
Ты потом то, что вылепил, как-нибудь хоть назови.
Ах, придумал уже? Это будет "Портрет неизвестной".

Худсовет. Выставком. Вернисаж. Возбуждённый народ.
И в покоях затвора оставлены Четьи-Минеи.
Кто-то в веке грядущем мне имя, конечно, найдёт.
А теперь остываю под взглядами и каменею.