Между каменных глыб, с мелюзгой
человечьей, теку, как по венам,
под разбухшей, тяжелой Москвой,
бесприютной, чужой, откровенной,
возлежащей в шатре, словно хан,
средь земли разорённой и нищей.

Допустила к лукавым верхам
и подол заголила подгнивший -
показала бомжей и ворьё
в измождённой толпе, показала,
как клубится юродство её
под часами на башне вокзала.

Стрелка движется вспять, как ни жаль,
хоть и бросок дизайн её ложный -
и косит под космический шатл
этот лайнер железнодорожный.
Местный сервис вгоняет в долги,
но комфорт гарантирует фирма -
так спасайся, к платформе беги,
деревенщина и простофиля.

Узнавай же Отчизны черты,
слушай плач её певчей калитки,
возвратясь из московской орды,
бит плетьми и обобран до нитки -
чтобы жил, не копя серебра,
и стоял на родимом пороге,
зная, что в неизбежном итоге
орды сами сжирают себя.