Катастрофа

Когда он снимал штаны, из кармана выпадал и закатывался под кровать синий шарик с нанесёнными коричневой краской материками. Жена по утрам не забывала вернуть земной шар на место.
Он уже неделю не ночевал дома. Агенство «Новости» было прожорливо: ему годилось всё, что творилось в мире. Трагедии и катастрофы долетали и вязались в узел здесь, в этих кабинетах. Он же был энергичен и кудряв. Он был главным.
Иногда к нему с юга приезжала гостья. Она звонила жене – отметиться, что приехала. Он всегда был где-то около, когда она звонила его жене.
Так лучше, думала гостья. Лучше пусть она знает от меня, что я уже здесь…
В этот приезд позвонить было некуда: он получил новую квартиру, и телефон ещё не поставили. Значит, не исключены случайности, решила гостья. Но это не по моей вине.
Она наблюдала сумасшедшую жизнь: седые кудри разметаны по плечам, всё на бегу, всё сразу и без продыха.
- Мне не нравится твой застенчивый способ самоубийства, - пеняла ему гостья. - Слишком много форте. Ты же советский человек, штатовского темпа тебе не выдержать…
Три дня они свиданничали – из кабинета в кабинет, из агентства в представительство, оттуда в кафе – и вновь в агентство…Они только и могли молчать и смотреть. Не было ни сил, ни времени.
- Да, - отвечал он односложно, - конечно. Но, наверно, другого времени не будет… Это уже нормально.
У неё привычно твердело сердце от сострадания. Он вытеснил жизнь работой. Работа пожирала всё.
- Кудри некогда подстричь?
- Некогда, - сокрушался он.
- Ты похож на потасканного спаниеля…
Он невпопад спросил, куда она потом. А она показала фотографию мужа. Искоса взглянув, он заметил:
- Лицо стало ещё характернее. Где это он?
- На судне, у берегов Вьетнама.
- Оставь мне, - попросил неожиданно.
Когда спускались в тесной кабине лифта, не глядя друг на друга, он вдруг неловко и потому очень крепко обнял её. Целовал быстро, как всё теперь делал. Лифт остановился, и они освобождённо выскочили, чтобы тут же сесть в тесную машину и ехать дальше. Им везде было тесно вдвоём.
К полуночи вернулись в агентство и остановились в коридоре. Гостью знобило.
- Столичные дожди…Бр-р! – передёрнулась. – Промозглые. Наши лучше.
Он, разглядывая её в сумраке коридора, согласился:
- Да, - наши гораздо лучше. У нас уже бабье лето?
- Наверное, - сказала тихо, - мы обвенчаемся. Благослови нас.
- Нет! – он смотрел напряженно. – Нет, - повторил ещё раз требовательно. – Ты же знаешь, я не вхож в церковь.
- Что же, самой решать? Опять самой…
Он молча глядел, всё так же напряженно. Потом протянул свой свитер:
- Утепляйся.
И спросил:
- Ты как относишься к шарикам?
Она тут же протянула ладонь, и он, улыбаясь, опустил в неё земной шар.
Открылась дверь. И вошла жена.
Замер над ладонью взлетевший шарик. Шлепки компьютерных клавиш стали отчётливее. Кто-то прокричал его имя. Звали к телефону. Его убегающий взгляд скользнул к дверному проему и сам он уже бежал на зов.
- Здравствуй! – сказала гостья жене.
Жена посмотрела на его свитер с размашистой надписью «Сан–Франциско» по груди гостьи и, с усилием отведя взгляд, пошла вслед за мужем. Гостья тоже пошла, автоматически подбрасывая шарик. Жена прислонилась к дверному косяку.
Он говорил в трубку:
- Я не могу сейчас к тебе приехать, я буду мебель домой перевозить…
- Какую мебель! – не выдержала жена. – Ты сейчас повезёшь домой меня. Я жена, а не мебель!
И, гневно обернувшись, перехватила взлетавший над ладонью гостьи земной шар, чтобы вернуть на место. Она сжала его побелевшими пальцами и сковырнула Японию.

Ольга Ильницкая, 2010

Сертификат Поэзия.ру: серия 1083 № 82896 от 06.10.2010

0 | 2 | 5941 | 17.11.2024. 15:48:16

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []