Считать, что жизнь — кормушка для могил,
    когда бежит и скачет всё кругом;
    томиться пробуждением и сном,
когда с рожденья белый свет не мил.

Ни свежим ветром остудить свой пыл,
    ни прошагать по травам прямиком,
    ни по стерне пройти за косарём,
ни лечь у древа, чтоб набраться сил...

Как тяжко, тяжко, а зимой — стократ,
    когда ты слышишь только скрип шагов
(хрустящий звук остуженных дорог), —

и как рябину птицы теребят...
    Но если Муза мой находит кров, —
Отчаянье выходит за порог.

19-25 июня 2010
г.Орск

Eugene Lee-Hamilton

Sonnets of wingless hours

To the Muse

I

To keep through life the pasture of the grave,
    While others walk and run and dance and leap;
    To keep it ever waking or asleep,
While shrink the limbs that Nature goodly gave;

In summer’s heat no more to breast the wave;
    No more to wade through seeded grasses deep;
    Nor tread the cornfield where the reapers reap;
Nor stretch free limbs beneath a leafy nave:

’Tis hard, ’tis hard; and so in winter too,
    ’Tis hard to hear no more the sweet faint creak
Of the crisp snow, the frozen earth’s clear ring,

Where ripe blue sloes and crimson berries woo
    The hopping redbreast. But when thou dost seek
My lonely room, sweet Muse, Despair takes wing.