Башмак Эмпедокла - 23

***

Вернулась жена, принеся из редакции новые поваренные книги. Неужели она настолько не доверяет мне, что не будет больше читать вслух рецепты изысканной французской кухни, подавая мне при этом, – в который раз! – пшенную кашу? Попробовать поговорить с ней о Померещенском как о виртуальной действительности? Я растерянно протянул ей газету с портретом и промямлил:
– Ничего не понимаю. Я просто убит.
– А ты никогда живым и не был. Нечего мне газеты подсовывать, я им не верю, как и тебе. Мы сегодня утром всей редакцией наводили справки, – самодовольно произнесла мой редактор.
– И навели?
– Навели. Некто Померещенский провел все это время тайком от семьи у художницы Марины Мнишек, это псевдоним, конечно, он ее обычно выдавал за художника, чтобы скрыть с ней отношения. Он и рисовал за нее. Она, якобы, рисовала целые сутки его отражение в самоваре, откуда он пил японский чай с сушками из керамической кружки, якобы тоже являющейся произведением искусства! Этот самовар, помнящий его отражение, будет выставлен на аукционе в Париже.
– Как же вы все это выяснили, если все это было тайком, – пробормотал я.
– Это он тайком, а она-то всем рассказывает. Даже когда он не приходит. У нас есть такой бизнес, специальная служба, которая приносит бесплатно пиццу на дом, скажем так, второстепенным лицам, у которых есть тайная связь с лицами значительными. Если эти лица находят, что рассказать нашим агентам, они получают к пицце бутылку красного вина, – сделала редакционное заключение моя умная жена.
Мне осталось только подивиться тому, что наш герой вынужден делать что-либо тайком...

***

"Одиноко очи по свету скитались без лбов…"
Эмпедокл из Агригента

ДАЛЕЕ ПО СВЕТУ

Я вышел на улицу, бьющую в лицо не то концом прошлого, не то началом нынешнего века. Еще вспомнилось начало повести Стефана Цвейга о Гёльдерлине: «Новый, девятнадцатый век не любил свою раннюю юность». Можно теперь добавить: двадцатый век с отвращением смотрел на свою позднюю старость. А двадцать первый вовсю старался откреститься от двадцать первого. Цифры стоят друг за другом и боятся посмотреть друг дружке в глаза.
Минуя людей-черепах со щитами спереди и сзади, на которых крупными буквами было написано: РАЗВИВАЙТЕ В СЕБЕ ПОКУПАТЕЛЬНЫЕ СПОСОБНОСТИ (мелкие буквы я уже старался не читать), я дошел до лотка издателя, который торговал еще и сапогами и прочей, не всегда новой обувью. Он сразу же радостно сообщил: «А ко мне вчера заходил сам Померещенский - в лаптях , купил у меня пару поношенных, но еще крепких башмаков фирмы Саламандра. Он еще спросил: «Саламандра в огне не горит?» Я уверил его, что не горит. Я его спросил: «Зачем Вам огнеупорные башмаки?» – Он ответил, что горит родная Земля под ногами, как у Эмпедокла в пекле.
Я, конечно, про себя подивился, хотел еще спросить издателя, горят ли уже и рукописи, но, чтобы не настраивать его на философский лад, требующий взаимного чувства юмора, задал вполне конкретный вопрос, будут ли в обозримом будущем издавать книгу о Померещенском.
– Если вы имеете в виду нашу серию «Жизнь замечательных людей», то я боюсь, что жизнь прошла!
– Как прошла?
– Ну, как-то так незаметно прошла. Сейчас у нас идет «Жизнь животных». Новая жизнь!
– Вы, конечно, шутите?
– Шучу, конечно. Мы все сейчас шутим. Если сейчас какой-нибудь знаменитый писатель сыграет сам себя в художественном фильме, то его могут и прочитать. Если он ухитрится сыграть самого себя в оставшейся жизни, как это может только Померещенский, актерские способности которого едва ли не превосходят поэтические, то у него не все потеряно. Я вас утешу, у вас тоже еще не все потеряно, как у бывшего хулигана и санитара сумашедшего дома. И у вас есть хорошие знакомые в области боеприпасов со времен службы на флоте, а то с послевоенных времен, когда взравчата валялась буквально под ногами. Вы же слышали, что Нобелевская премия выплачивается от количества проданного динамита. Так что не надо думать, будто разрушительная сила не работает на созидательную!
– Я так и не думаю, только при чем здесь светлое имя Померещенского?
– А при том, что Померещенскому в очередной раз не присуждена Нобелевская премия, и в знак протеста возмущенный Померещенский обещал взорвать себя "нобелевским", как он сам выразился, динамитом. Слыхали?
– Да я как-то в последнее время не подключался к слухам.
– Ну вот, а ходят слухи, что некоторые коммерческие структуры, которые разбогатели, снабжая динамитом различные противоборствующие структуры, заявили о своей готовности стать спонсорами господина Померещенского, то есть всех новых его книг и всех новых книг о нем. Как только обещанный взрыв будет произведен. Я повторяю: как только взрыв будет произведен! Тут же последует взрыв посмертной популярности нашего героя.
– Вы, конечно, шутите?
– Шучу, конечно. Но, если серьезно, ищите и вы спонсора, а нам, к сожалению, в обозримом будущем не понадобятся замечательные люди.

Вячеслав Куприянов, 2010

Сертификат Поэзия.ру: серия 1109 № 80558 от 11.06.2010

0 | 0 | 1800 | 17.11.2024. 15:40:54

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []