Жентил Маркеш Легенда о цветущем миндале Перевод с португальского.

Вчера.. сегодня...завтра... летящий вдаль ветер жизни снова приносит нам эхо того же голоса, повторяющего чарующее начало... Начало историй, хранящихся в сердце народа. Давным давно это было... Да, это было давно, тому назад много столетий, ещё до того, как возникла Португалия в бесконечном свитке истории народов... Было это в те времена, когда Ал-Гарб (1) ещё полностью принадлежал арабам или маврам, как мы чаще их называем, потому что пришли они из Мавритании. И в королевстве Ал-Гарб важнейшее значение имела провинция Ал-Фагар, чьей столицей был древний, великолепный Келб, называемый теперь СИлвеш...
Правил там знаменитый Ибн-Альмундин, бесстрашный и могучий воин, хранимый Аллахом, никогда не знавший поражений в бою. Был он очень молод, но несмотря на это уже считался, и заслуженно, самым отважным из всех мавританских королей его времени. Самым отважным и самым бесстрашным из всех!
Ну вот, и случилось однажды, что среди взятых в плен во время страшной битвы, оказалась прекрасная принцесса, белокурая, с голубыми глазами и величавой осанкой. Как раз тот тип красоты, с которым, по правде говоря, мавританскому королю не приходилось до этого встречаться.
Не прошло много времени, как король повелел привести к нему пленницу.
- Как Вас зовут?
Девушка спокойно посмотрела на него и также спокойно ответила:
- Жилда, сеньор. Моё имя – Жилда.
Король улыбнулся смущённо.
- Жилда? Какое странное имя!..
Порывисто наклонился к ней:
- Лучше было бы называть Вас «прекрасная принцесса с Севера»... Хотите, чтобы я называл Вас так?
Жилда лишь слегка пожала плечами.
- Я – Ваша пленница, сеньор...
И после небольшой паузы закончила, вздохнув:
- Ваша пленница ... и Ваша рабыня.
Но король вскочил и взволнованно произнёс:
- Вы ошибаетесь!.. С этого момента Вы свободны... полностью свободны!
И, подчиняя себе взглядом и голосом окружавших его подданных, добавил громко и твёрдо:
- Освободите её!.. Никто не смеет коснуться её! Она может идти, куда хочет, и делать всё, что захочет! Все слышали? Поняли? Надеюсь, что да !
Потом обернулся к Жилде и сказал ей совсем другим тоном, нежным и мягким:
- Сеньора... Как видишь, ты уже больше не пленница, не рабыня... Но ты остаёшься «прекрасной принцессой с Севера»!
Прелестная улыбка расцвела на губах девушки. Улыбка благодарности и симпатии. Улыбка доверия. Это был её ответ. Её единственный ответ. И разве она могла ответить лучше?..
И легенда утверждает, что этот король, всегда такой весёлый и жизнелюбивый, смелый и властный, стал печальным и озабоченным, часто появлялся перед подданными в плохом настроении. Что-то необычное чувствовалось в его поведении, какие-то мысли омрачали его лицо. Мысли, сжигаюшие его изнутри, медленно, очень медленно пожирающие его.
Мавританский король испытывал непреодолимое желание, жгучую потребность теидеть Жилду, говорить с ней, слушать её... И этот момент не заставил себя долго ждать...
Он застал её за приготовлениями к возвращению на родину и не смог скрыть печали, которая его наполнила.
- Вы всё-таки упрямо стремитесь уехать от нас, прекрасная принцесса с Севера?
Жилда снова улыбнулась ему нежно. Нежно и ласково.
- Это не упрямство, сеньор. Это только естественное желание вернуться на мою родину...
Король приблизился к ней.
- И так сильно... так велико это желание... что не позволяет Вам прочесть в моих глазах то, что мои губы не осмеливаются произнести?
Удивлённая (или притворившаяся удивлённой) Жилда посмотрела прямо в глаза мавританскому королю. Глубокий, испытующий взгляд.
- Что Вы хотите сказать, сеньор? .. Не понимаю Вас...
Ибн-Альмундин, непобедимый король мавров, покраснел, будто простой, впервые влюблённый мальчишка. И голос его дрожал:
- Я не хотел, чтобы так случилось... Должно быть, Вы владеете секретами магии... Даже когда Вы далеко, я чувствую Вас рядом с собой, Жилда!
Оба вздохнули. Потом он спросил, уже спокойнее:
- Слышите, как я теперь произношу Ваше имя... Жилда?
Теперь покраснела принцесса и голос её задрожал:
- Оно кажется таким нежным, я его почти не узнаю...
Её ответ влил в сердце влюблённого энергию радостной надежды, почти уверенности. Его руки завладели руками Жилды.
- И знаете, почему?.. Когда я произношу Ваше имя, оно вылетает не из губ, но из моего сердца!
- Жилда смогла только прошептать:
- Сеньор...
Но он, всё более оживляясь, позволил сжигающей его любовной лихорадке окрасить его голос и жесты.
- Зачем скрывать, Жилда?.. Я не хочу... я не могу позволить Вам уехать... Останьтесь, Жилда, останьтесь! Прошу Вас! Вы будете моей женой!
И рассказывают, что с этого времени начались приготовления к свадьбе, необычайно пышные. Свадьба Ибн-Альмундина, юного и могущественного мавританского короля Ал-Фагара, с Жилдой, пленительно прекрасной северной принцессой, привлекла людей со всех концов света. Келб, столица Ал-Фагара, увидел ослепительные часы всеобщей радости и наслаждения. Прибывали драгоценные дары. Прибывали трубадуры и музыканты из далёких земель. Приезжали танцовщицы, настолько стройные и совершенные, что зачаровывали взоры всех мужчин. Всё это длилось несколько дней и несколько ночей, на фоне возрастающего радостного возбуждения толпы... И как раз посредине последнего праздничного дня, когда восторг достиг высшей точки, мавританский король вдруг заметил, что исчезла Жилда, прекрасная северная принцесса, которая уже была его женой.
За первым моментом изумления последовал взрыв гнева.
- Жилда! Жилда!.. Где Жилда?
И, так как окружающие молча смотрели на него, мавританский король приказал подчинённым голосом, больше напоминавшим рёв разъярённого зверя:
- Ищите её, болваны!.. Разыщите её скорее!.. И горе вам, если вы её не найдёте, горе вам!
Во дворце поднялась страшная суматоха. Напуганные угрозами короля, его вассалы быстро обнаружили Жилду, прекрасную северную принцессу...
Больная, почти мёртвая, простёртая на ложе, она казалась ещё более белокурой и бледной, чем обычно, а её прекрасные голубые глаза были полны слёз.
Как только Ибн-Альмундин узнал об этом, он, как безумный упал на колени перед любимой.
- Сеньора... скажите мне, что Вы чувствуете... что это за болезнь так Вас изменила...
Она с трудом повернула голову. Её глаза хотели улыбнуться ему, но слёзы лились, не переставая. Её голос пытался казаться твёрдым и сдержанным, но был слабым и дрожал.
- Мой добрый король и господин... я не знаю... не знаю!.. Внезапно что-то случилось... Поверьте... Не знаю, почему... но сердце сжимается... Какая-то тяжесть легла мне на сердце!.. Мне трудно говорить... Чувствую, что умираю!
Мавританский король сжал ледяные руки своей любимой и закричал в отчаянии:
- Да спаси Вас Аллах!.. Вы должны выздороветь, Жилда!.. Без Вас я не смогу жить!
Она напряглась, пытаясь приподняться. Бесполезно. Бессильно упала на ложе, а голос её прозвучал ещё слабее и глуше:
- Как я Вам благодарна, сеньор... Вы так добры и благородны... Я так хотела быть достойной Вашей любви, ответить на неё... Не суждено было, всё кончено... У меня даже нет сил подняться с ложа... Повторяю Вам, сеньор... Чувствую, что скоро умру...
И погрузилась в забытьё, будто уже была в преддверии смерти.Она уже не слышала ни слов, ни жалоб Ибн-Альмундина, не видела его слёз – ничего!
Хватаясь за последнюю надежду, мавританский король велел немедленно собрать во дворце всех мудрецов королевства. И они прибыли, конечно, но ничего не смогли поделать. Прекрасная северная принцесса даже не открыла свои пленительные голубые очи. Сбывались её предчувствия, она медленно умирала...
И вот, когда мавританский король, подавленный, упавший духом – побеждённый впервые в его жизни – уже оставил все надежды и одиноко рыдал, изливая свою боль, прибыли сказать ему, что с ним хочет говорить один пленник, старик, тоже из северных земель, ранее бывший подданным короля, отца Жилды. Первым порывом Ибн-Альмундина было отказать, он не хотел никого видеть. Потом к нему пришли сомнения, он спросил себя, а если этот старик что-то знает о болезни Жилды?.. И король повелел привести пленника.
Старик, высохший более от страданий неволи, чем от возраста, но с глубоким взглядом и гордой осанкой, приблизился к Ибн-Альмундину.
- Знаю, что Вас удручает, король мавров. И могу Вам помочь... Не ради Вас, ибо Вы – тиран для моего народа... Но ради неё, моей прекрасной принцессы!
- Король посмотрел недоверчиво:
- И что ты знаешь о болезнях, если берёшься спасти её, ведь другие ничего не смогли сделать?.. Ты тоже мудрец?
Старик слегка улыбнулся и возразил отважно:
- Нет, я не мудрец, нет, могучий король... Я – поэт!
Король гневно ударил кулаком по ручке кресла, на котором сидел.
- Поэт?.. Да зачем мне нужна поэзия в такую страшную минуту?
Старый пленник отважно шагнул вперёд, его голос не утратил твёрдости и спокойствия. Наоборот, он стал ещё увереннее.
- Нужна, чтобы открыть Вам глаза, сеньор, глаза, которые Вы упрямо зажмуриваете, не желая видеть свет правды...
Разгневанный король поднялся с кресла.
- Что ты говоришь?!
Теперь он приблизился к старому пленнику. Суровый. Угрожающий. Беспощадный.
- Хорошо, слушай. Раз уж ты так хочешь, я предлагаю тебе условие. Если спасёшь королеву, станешь свободным навсегда, я награжу тебя золотом, дам много золота... Но если не спасёшь, тебя ожидает смерть, более ужасная, чем всё, что ты можешь вообразить!
Поразительно спокойный, как будто речь шла не о нём, старый поэт из северных земель произнёс только:
- Я готов, сеньор. Ведите меня к моей принцессе.
Ошеломлённый такой уверенностью, мавританский король не колебался более ни минуты. Он провёл старика коридорами дворца до алькова, где медленно умирала Жилда...
Оба остановились, глядя на спящую принцессу. Они молча смотрели на неё и оба думали: какой прекрасный образ, несмотря на приближающуюся смерть... Бледная и белокурая, она была так похожа на спящего ангела! По-прежнему храня молчание, старый поэт с северных земель медленно приблизился и склонился над Жилдой. Несколько минут он оставался склонённым над ней. Молился? Думал? Ждал?.. Это осталось неизвестным... Легенда говорит только, что через несколько минут этого напряжённого ожидания Жилда открыла глаза. И улыбнулась, как прежде! И заговорила!
- Мой бедный поэт, и ты здесь?.. Как плохо, что моя болезнь неизлечима! Ведь правда, неизлечима?
И голос старого поэта, ясный и спокойный, наполнил покои принцессы:
Нет, принцесса, я так не считаю. Вы ошибаетесь. Есть лекарство от Вашей болезни, но мудрецы не знают его. Эту болезнь могут излечить только старые поэты, такие, как я.
Поэт удалился, сделав знак Ибн-Альмундину, чтобы тот последовал за ним на террасу. Мавританский король пошёл за ним, ещё не оправившись от удивления, не зная, что думать и говорить.
- Знаете ли, сеньор, как называется эта болезнь?
Король , ещё более удивлённый и смущённый, посмотрел на поэта.
- Нет... Я не знаю.
Прежде чем ответить, поэт глубоко вздохнул.
- Так вот, она называется ностальгией, сеньор... Ностальгия!.. Говоря иначе, моя прекрасная госпожа тоскует по снегу своей далёкой родины... По снегу, который в это время года одевает в белоснежный наряд поля и все земли вокруг, всё, что можно окинуть взглядом...
Снова вздохнул и убеждённо закончил:
- Именно эта тоска и убивает принцессу, сеньор!
И непобедимый мавритансикй король, ошеломлённый этими словами, спросил поэта почти робко, как ребёнок, спрашивающий совета у отца:
- Тоска по родине? По снегу?
- Да, король... Тоска!.. И я знаю лекарство от этой болезни, хотя Вам оно может показаться странным.
В невольном порыве король схватил поэта за руку:
- Говори... Говори скорее!.. Беги за лекарством! Не теряй времени!
Старый поэт снова улыбнулся.
- Не надо никуда бежать, сеньор... Прикажите посадить на всех землях Вашего королевства, а особенно здесь, перед дворцом, как можно больше миндальных деревьев... И когда эти деревья зацветут, тоскующий взгляд принцессы упадёт на их белоснежные, как снег, цветы, и она вылечится от своей болезни.
Полузакрыв глаза, будто на молитве, Ибн-Альмундин произнёс голосом, уже наполненным верой в исцеление и радостью:
- Да будет так, как ты сказал, и пусть Аллах тебя услышит!
И всё так и случилось, как предсказал старый поэт. Когда пришла весна, цветущие миндальные деревья, посаженные по всему королевству Ал-Фагар, покрыли, будто снегом, все пути, поля, холмы!..
Поддерживаемая твёрдой рукой любящего мужа, Жилда поднялась с постели и подошла к окну террасы. И внезапно остановилась изумлённая, не смеющая поверить своим глазам.
- Неужели это возможно?.. Это снег... снег, о котором я так тосковала!.. Какая красота! Я чувствую, ко мне возвращается сила... возвращается жизнь!
Она нежно оперлась на плечо Ибн-Альмундина.
- Да, мой король и мой возлюбленный господин... Я уже не боюсь умереть... Моё сердце уже не сжимается... Я стала прежней, я чувствую себя здоровой!
Взволнованный, как и она, нежно обняв любимую, король подтвердил:
- Да, я вижу, Вы исцелились, сеньора! Старый поэт был прав, и Аллах внял моим мольбам!.. Поверьте, теперь наша любовь будет с нами до конца нашей жизни!
Счастливая, в любящих объятиях мужа, Жилда, прекрасная принцесса из северных земель, тихонько прошептала:
- Вы правы, мой господин!.. Только вечной любовью могу я отблагодарить Вас за любовь и заботу! И я обещаю...
Но она не смогла больше ничего сказать. Остальные слова заглушил поцелуй... поцелуй самой искренней и ликующей любви.
Ещё говорит легенда, что с тех пор каждый год король и королева взволнованно ожидали повторения чуда – цветения миндаля, так напоминавшего снег северных земель. И жили они, счастливые и любящие, долгие годы.
А старый поэт стал одним из самых выразительных образов давнего и великолепного Келба, роскошной столицы королевства поэзии и мечты, затерявшейся среди других сокровищ прошлого.


1. Ал-Гарб – арабское или мавританское название Algarve ( Алгарв – область на юге Португалии, на побережье Атлантического океана, завоёванная у мавров, которая славится как замечательный курорт и притягивает туристов со всего мира).

Ирина Фещенко-Скворцова, 2010

Сертификат Поэзия.ру: серия 532 № 79220 от 14.04.2010

0 | 0 | 2415 | 20.04.2024. 12:45:17

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []