Ты, убитый солдат,
гнид кормил, а не вшей -
с русой челкой у лба,
с бородой до ушей,
с вездесущею пулей,
осевшей в мозгу
в глинобитном ауле
на том берегу.

Ты под байки вождя,
под вселенскую чушь
упокоил себя
в пескоструйную сушь,
где на белых костях
Бухара и Кабул
возвеличили стяг
падишахов и мулл.

А в далекой Москве
выметает таджик
жэком вверенный снег
ледяными вжик-вжик,
вспоминает кастет
синих гор и ручей,
саксаула скелет
да прищур басмачей.