Год - сорок первый, месяц - июль.
Зорко глядит на проезжих патруль.
В нём лейтенантик - два "кубаря",
Всё, как обычно: ремни, кобура.
С ним пехотинец - кровь с молоком,
"Мосин" надёжный, с русским штыком...

Трудное время на нашем дворе:
Корпус эстонский ушёл к немчуре,
Каждый второй - дезертир, баламут,
К Таллину танки со свастикой прут,
Очень уместен патруль на шоссе,
Чтобы рассеять сомнения все.

Вот неспеша, повинуясь рулю,
Велосипед подкатил к патрулю.
Встала эстонка, и в тот же момент
Строго спросил лейтенант: "Документ?!"
Влезла бабулька в котомку свою:
Мол, господин офицер, достаю.

Только достала она пистолет:
В сердце попал лейтенанту ответ.
Красноармеец, здоровый хохол,
Тотчас старуху штыком приколол.
Быстро и чётко сработал боец:
Пуля - не дура, и штык - молодец.

Так вот в горячей июльской пыли
Два человека из жизни ушли.
Прежде, бывало, и думать не сметь,
Что неспроста шла старуха на смерть:
Месть за родных своих, гнева ли гроздь?
Правых, виновных пусть судит Господь...

Только сегодня привиделось мне:
Снова скучает дурак по войне.
На демагогию, шибко шустры,
Повылезали сурки из норы.
Пусть невпопад, повторю я опять:
Нехрен кровавой войной щеголять.