«Небо и земля местами поменялись.
Нам бы в небо лезть, а тут – напрасный труд.
Стройностью – в дворцах мы вызывали б зависть,
Нас бы – напоказ… Так нет: под землю прут!

Бьют по голове, ударов не считая.
Р-раз!.. – в земле по горло… Р-раз!.. – пропал и след.
Забивают сваи. Забивают сваи.
Забивали б лучше насмерть! Так ведь нет…

От ударов этих никогда не гнулись.
Ну а ломовства – подавно лишены.
Только напоследок в небо окунулись
И ушли в болото, как стрела стройны.

Теснота и сырость. Мы достигли рая!
Грунт нам давит грудь. Могильная тоска…
Снова слышим стон: очередная свая
Входит, обдирая серые бока.

А потом над нами выросли колонны.
Высятся – изящны, тонки – ни дыхни!..
Мы их не увидим. Но какие тонны
Давят наши плечи – знают ли они?

Щебетали губки: «До чего же хрупки!
Красота пропорций изумляет глаз!..
Только поглядите – подпирают купол…»
И они и купол держатся на нас.

Прорасти бы в небо! – «Не истёк регламент».
Молча стой в болоте и мечту – гони.
Давит нас фундамент. Нас фундамент давит!
Хватит. Не услышат. Не поймут они».

Недоступна синева им,
Серым сваям, смертным сваям.
От весны и до весны,
Горизонты разрывая,
Малахитовые сны
Снятся сваям, вбитым сваям…