Аблакадабры высоки в известном смысле.
Кабановизмы по инетстепям кочуют...
Чу!.. скрип-постскриптумом в конце, обрушив выси,
Идёт судья по "аблакам", витий бичуя.

И не укрыться никому от ярых плетей!..
Мистификаторы бегут, – как из-под крыши,
Что синим пламенем горя, во мраке светит, –
На писк срываясь, будто жареные мыши.

В одной цепи версификаторы всех рангов.
И пародисты… Да! Да! Да! – и пародисты!...
И тра-та-та, как разотчаянная Анка,
По психам в чёрном, что гуляют полем чистым.

Что пожелать себе, читающему бредни,
И, распевающему песни тёмным лесом?..
А не пошёл бы ты, как старый друг намедни,
На вычитку в Господень храм от бесов!

А после… После, снег когда на долы ляжет,
Как чистый лист, который только чистым слогом…
Взнуздай коней, как в старину в злату упряжу,
И с Богом правды – бубенцы на всю дорогу!

И до конца! И не оглядываясь даже!
Плюя на окрики и взгляды изподлобья;
Туда, туда, где вьюга – вьюгой, пашня – пашней,
А дух такой – не переломишь и оглоблей!

И осадив коней у самого крылечка,
«Моя желанная» сказать отнюдь не против,
Покличешь зычно, аж заёкает сердечко…
И на одном дыханье век – единой плотью!..