1
Мир кукол, где любовь и смерть –
Всё из папье-маше.
Играет внешность ярких черт,
Присущая душе.

Для них расписаны давно
Проходы мизансцен,
Слова... Здесь всё предрешено.
Условность крыш и стен.

Бумаги жёваной комки
Играют вновь и вновь
По мановению руки
Жизнь: слёзы и любовь!

2
Когда касается художник
Бумаги, глины и щепы –
Прекрасное так непреложно,
Как поражение тщеты!

Художник одухотворяет
Прикосновением – как Бог –
Щебечущие кущи рая
И искушения предлог

Для вещества преображения
В предмет искусства: долг души!
Как знаешь в жизни пораженья,
Чей смысл глубинный – не греши

Паскудной низостью во взгляде
И вожделением в страстях!..
Дар вдохновенья чужд награде
Сквозь чушь в последних новостях.

Прикосновением восхищает
Художник жизнь до высоты,
Где вечно Дух Святой витает,
Пренебрегающий – тщеты.

3
Сегодня дождь, вчера и будет завтра!
Лежит неслышно палая листва…
Есть сущему всему великий Автор,
Здесь сотворивший чудо естества.

Холодный влажный ветер гнёт верхушки
Всех недооблетевших пёстрых крон…
По осени судьбе во всём послушны
В Его суде свидетели сторон.

Неравнодушен Автор к персонажам –
Но пьесе есть естественный предел.
Словам и мизансценам зритель важен,
Но во сто крат важнее, что хотел

Сказать неистощимый вечный Автор,
Разбрасывая влажные листы…
Сегодня дождь, вчера и будет завтра
В октябрьской роще дивной красоты!

LVIII.33