Дорога к воле обернётся бездорожьем,
где режет до крови прибрежная осока,
и сок её, такой зелёный невозможно,
раздолье вольности окрасит в одинокость.

Полёты в небо омрачатся поруганьем,
фантомной болью в паре крыльев перебитых,
и на карнизах журавлями оригами
повиснут музы неудавшихся пиитов.

Мечта о Слове обернётся немотою,
сожмутся губы, пересохнув, у пророков,
и смертно-грешным обозначится святое
в ночных камланиях колдуньи черноокой.

Затеплят ладан, а кальянами запахнет.
Снегирь охрипнет, Подмосковье покидая.
И кто судьбу прядёт, Макошь или Арахна,
никто на свете никогда не угадает.