Что мне, осень, до этой щемящей печали твоей,
До себя возомнивших озерами стынущих луж,
До унылых обочин вчера еще ярких аллей,
Я сама - из заблудших в тебе неприкаянных душ.

Пусть фальшивое золото сыплется с тонких берез,
Все сметут инкассаторы-дворники, утром сожгут.
С раззолоченных улиц еще ни один не унес
И монетки на счастье, как, впрочем, и я - не смогу.

Так назойливо бьется о зонт надоедливый дождь,
Гонит в память, пропахшую солнцем и мятным теплом.
Но от цепких твоих повиликовых пут не уйдешь,
Даже если весна синей грудью расколет стекло.