Город (Иберийский бессмертник, 3)

И, не спросясь, - на петлистую лесенку спуска,
Накось в зигзаг переулка!
Сердце Кастилии, ты восхитительно пусто,
Каменным отгулом гулко.

И, безответно, - во все приоткрытые створки,
Через железные скрепы!
Ибо, как прежде, двуглавые aгилы* зорки,
Львы над вратами свирепы.

И не поманит в узорочье свитая нега
Влагой багряно-зернистой:
Каждая улица - только расщелина в небо,
В оное входят конкистой.

Тысяча кованых врат для суровых напутствий,
Чтоб, отшагав мостовую,
Рокотом собственной крови и грохотом пульса
Тишь отмечать вековую;

И попроситься в ученье смиренно и просто,
Ибо пристрастие вздорно, -
В твердый урок у ристалища и у погоста,
Каменоломни и горна,

Чтобы пуд соли, кус хлеба, и бык, и голубка
Пелись в литании длинной...
Сердце Кастилии несокрушимо и хрупко:
Камень, проложенный глиной.

Наверняка от мирских загражденное толков
Улиц кольчужным сцепленьем,
Огнеупорное сердце ответствует только
Неба нещадным веленьям.

Сердце Ла-Манчи врачует гранитные даты
И черепичные крыши,
В улицу Ангела ливень приняв благодатный,
Как благовещенье свыше.


3.09.2009


*aguila - орел