***
Мир тягостно молчал, в тоске своей - великий, -
предчувствуя бесславный, горестный финал.
И только лишь поэт - упрямый, пьяный, дикий -
о жизни вечной мне порой напоминал.

Он удержать не мог бесчувственного тела
и падал тяжело, но говорил - светло,
потом мертвецки спал. И весело глядела
далёкая звезда на бледное чело.

И годы все прошли. И все открылись раны.
Исполнились слова и вся их кровь и боль.
Растаяли снега. И на дороге к храму
жасмина куст расцвёл - как первая любовь.