Сыну Андрею, живущему в Турции, посвящается.

На лимузине плавится резина –
палящим солнцем воздух перегрет.
Сквозь пелену стенаний муэдзина
стремится к небу тонкий минарет.

Куда ни глянь – томиться нет причины.
Вот только жаль, что времени в обрез.
Спешат куда-то смуглые мужчины,
идут в платочках женщины и без...

Увы, турецкий сон как ветром сдуло.
Петух валлонский и фламандский лев
прикрыли чинно прелести Стамбула
и кападокский туфовый рельеф.

Угомонись – постранствовал, и точка!
Но мне претят ампир и рококо.
Пускай бельгийки ходят не в платочках,
им до турчанок в чём-то далеко.

Опять дожди меня берут измором.
Всё реже муза балует стихом.
Загородили солнце над Босфором
фламандский лев с валлонским петухом.

Браню судьбу, как барина дворецкий,
потом пою любимой дотемна
о том, как нужен берег мне турецкий
и как земля чужая мне нужна.

Бельгия