На ясный огонь, моя радость, на ясный огонь…
Б. Окуджава

Как на Лысой горе, в ночь под полной Луной,
Человек имярек пил хмельное вино,
Танцевал у костра, воровал угольки,
Ждал от ведьмы добра и дождался-таки.

На Днепре, на волне, то варяг, то абрек,
А на самом на дне — человек имярек.
Он не просится прочь, не спешит к образам,
С ним русалкина дочь, изумруды глаза,

Вот вам ясный огонь, вот живая вода,
А я дальше поеду, не знаю куда.

Чайка мчится сквозь ночь, пропадает душа.
Ах, русалкина дочь! — до чего ж хороша!
Колокольчиком смех, и походка, и стать, —
Ведьма хочет наверх, хочет панночкой стать.

Ой, не пей этот мёд! — захмелеешь навек.
По Подолу идёт человек имярек.
На щите его мир, а за пазухой кольт —
Вот те пряники, Дир! Вот гостинцы, Аскольд!

Вот вам ясный огонь, вот живая вода,
А я дальше поеду, не знаю куда.

В стольном городе пир, шапки вымели грязь, —
Чарку пьёт командир, пьёт медовую князь.
Пьёт как надо, до дна. За спиной у туза
Молодая княжна, изумруды глаза.

Вот вам ясный огонь, вот живая вода,
А я дальше поеду, не знаю куда…