Дом

Марк Азов

ДОМ

Должно быть, Земля – котел, в котором некто безответственный варит кашу… Сверху его каша подернулась пленкой, вроде подсохшей пеночки, в ней мы и завелись.Возможно, по недосмотру. Ползаем по тонкой корочке, которую гордо именуем земной корой, а каша в котле под нами бурлит и булькает… Незыблемость нашей пленочки мы, как водится, преувеличиваем.. Вот, булькнуло так, что корочка вспухла и прорвалась в одном месте, вздулся пузырек и лопнул…Дальше вы знаете : почти двести тысяч наших бесценных жизней - каждый человек вселенная, и у каждой вселенной остались дети, вдовы, отцы и матери – смыло с лица земли волной цунами…

С тех пор, с того знаменитого землетрясения у берегов Юго-Восточной Азии, прошло не меньше года, мы, как муравьи, посуетились, побегали, и вроде бы жизнь налаживается на подсохшей корочке, под которой бурлит недоваренная каша… А нам что? Небо чистое, море тихое, американцы обещают наладить систему предупреждений хотя бы за полчаса. Вот мы и лежим на песке, море нам пятки лижет. Волны ходят туда – сюда. Иногда волна возвращает за ненадобностью мусор цивилизации, некогда унесенный ею в просторы Индийского океана. Дети роются в этом мусоре, находят что-нибудь узнаваемое : спинку стула, лампу, ящик телевизора…А мне мальчик принес бутылку, тщательно закупоренную, вроде тех, что когда-то бросали за борт моряки, терпящие караблекрушение. И правда – в бутылке оказалось письмо.

« Господа люди!
Я не стану называть своего имени, этим я ничего нового не скажу. Достаточно того, что я один из вас. И мне, как и вам, с детства твердили, что должен сделать человек, чтобы оправдать свое существование: посадить дерево, воспитать сына и построить свой дом. Я так и делал: деревья сажал целыми лесами, без преувеличения, – это моя профессия, сын меня перерос, как, впрочем, и деревья, и теперь прекрасно без меня обходится на другой стороне океана…А , вот, дом…Чего нет,того нет…Кочевал с места на место, куда звали сажать деревья, и нигде не пускал корней – я же не дерево.Да?…А потом перестали звать, потому что земля стала слишком дорога, чтобы сажать на ней деревья, на ней дома себе строят все, кроме тех , кто умел лишь сажать деревья…
Впрочем, я давно разочаровался в справедливости Создателя, который оставил мне в жизни лишь сомнительное удовольствие бродить среди чужих домов и то ли любоваться достоинствами их постройки, то ли отплевываться при виде пластмассы и алюминия на законных местах благородной древесины.
Эти, а ,может, не эти мысли ворочались в моей голове, когда исполинская волна, которая слизала, наверно, пол страны, подняла меня вместе с проломанной лодкой, где я неплохо устроился в тени, и понесла к центру города, пожирая все и всех, кто ей встретится, а , нажравшись, отхлынула и потащила обратно ,туда, откуда ее черт принес , - в океан, все, что успела наворовать: столбы, деревья, стены, крыши, столы, шкафы, стулья и нас, людей, живых или мертвых…
…Я не сразу понял, что нахожусь далеко от берега в открытом океане, потому что вокруг меня, куда достигает взгляд, качался на воде все тот же город, вернее его обломки. Все, что могло плавать, а это , в основном, дерево, плавало назло мировым катаклизмам. И цунами пришлось смирить свой нрав. Волны ходили плоские и лишь топорщили настил из плавающего мусора. Я уцепился за чью-то дверь, которая подо мной перевернулась, но я успел поребраться в настоящую лодку и, загребая обломком доски, стал пробираться «улицами» этой мусорной венеции в поисках чего-то более надежного, потому что по днищу лодки уже гуляла вода…
Солнце выпаривало соль из моей футболки, небо глядело в океан невинным оком, потому что цунами пришло из преисподней, а Бог тут, вроде бы, не причем…Я пытался вычерпывать из лодки воду, но это мартышкин труд, как говорится, - она, сволочь, рассохлась, и тихо уходила из-под меня в черную глыбь..
И тут я увидел ЕГО ! Не мог не увидеть! ОН надвигался на меня, как айсберг, хотя был ОН всего лишь в два этажа…Но этажи ЕГО честно служили этажами: нижний внизу, верхний вверху под крышей,- а не наоборот , как обломки других домов, которые расползлись грудами искореженного старья чуть ли не по всему океану …
ОН наплывал на меня колумбовой каравеллой ( не могу сказать иначе!), грозя потопить, но я успел оттолкнуться от лодки, которая тут же затонула, и уцепиться за перила крыльца. Море услужливо подавало ЕГО мне крыльцом ! Представляете? Всходи и владей!
А я еще не взошел, как понял – это мой дом. Если бы я для себя его строил, он был бы в точности таким. Уж, поверьте, я знаю в том толк, не случайно всю жизнь провозился с деревом. Это не только профессия. Профессия что? Высадил саженцы, ну и не ждать же пока зашумит строевой лес. Деревья растут годами. Но я, не смейтесь, поэт, хотя стихов не сочиняю, зато живо представляю дальнейший жизненный путь этой елочки, или сосны, ольхи, березы, лиственницы …Вижу, как из дуба станет брус, доска - из сибирского кедра. …Нет, они вовсе не мертвая природа. Это мы с вами ни на что не пригодны после смерти, нас спешат зарыть или сжечь. А дерево только начинает жить под рукой человека. «Мой дом» – я его сразу узнал, потому что в мыслях семь раз его построил, сделан в итальянской провинции Удина из русского леса. Привезен морем в разобранном виде и здесь был поставлен на столбы, потому волна его не разбила, а только подняла…И он поплыл, как старинный деревянный корабль…Впрочем, старым карабелам и не снилась такая обработка древесины, они и слова такого не слышали «импрегнирование» – обработка прессом в вакууме после пропитки «таналитом Е»…Я это мигом определил, потому что вся деревянная облицовка была нежно зеленого оттенка. Да будь это хоть каштан, пусть даже вишня – цвет один: новорожденного листа из полураскрытой почки. Если вам скажут, что таналитом пропитывают дерево мостовых опор и плотин – вообще все, что не связано с жильем, потому что в нем вредная химия, суньте им это письмо под нос. «Таналит Е» ни хрома, ни мышьяка не содержит, зато мой дом ни приливов, ни дождей не боится, и еще мои внуки будут нянчить в нем своих правнуков…Кстати, почему бы моему сыну не поселиться в нем со временем? Кому бы он достался , если не ему?..Чудный дом – вода его не берет, журчит под окнами, я сижу на верандочке и положил , как говорили мои русские коллеги, на всех с пробором. К сожалению, что именно кладут мои русские коллеги на остальных посетителей планеты, мне теперь никогда не узнать. Океанское течение отнесло мой дом на сотни миль от берега, и плавучего мусора уже не видно. Мы с моим домом одни в океане.
Дом еще держится, но начинает протекать…Каким бы не был водостойким материал, но конструкция сборная – значит есть и швы. Да о чем говорить? Сварные металлические суда и те тонут. Достаточно налететь хорошему ветру, поднять волну …Чего стоит любой, самый лучший дом во время шторма? Игрушка волн, без руля и без ветрил.
Но, пока стихия отдыхает, я могу посидеть на первом этаже в великолепном моем солоне, могу поваляться в любой из очаровательных спален наверху, под крышей, полюбоваться с необъятного балкона окружающей пустотой, плюнуть с высокого крылечка в зеленую морду волны..Вот только на кухне моей мечты мне нечего делать. Что не скисло в обесточенном холодильнике, уже съедено , минеральной воды в баллоне – на донышке…
Только приемничек на батарейках, найденый на столе в кабинете - еще может со мной поговорить. От него я узнаю, что вам там, на земле, приходится ой как туго : сотни тысяч погибших, не успеваете хоронить, трупы разлагаются – эпидемии косят еще сотни тысяч, расплодились комары - значит неизбежна малярия…И, наверно, вы стали задумываться, предъявлять претензии Творцу.
Может, даже теряете веру в Бога. Если не один волос не упадет без его воли, значит и в том, что произошло со всеми нами, есть какой-то замысел, высший смысл. Иначе, где же его хваленая справедливость? Как вы думаете? А?..

Извините, пришлось прервать письмо…Продолжаю со второго этажа. На первом теперь живут рыбы. Мне надо спешить закончить послание и запечатать в бутылке, авось дойдет. Жаль, если истина погибнет вместе со мной. Я должен открыть глаза человечеству, потому что она известна одному лишь мне. Все что случилось с вами : смещение материковых плит на дне океана, великое землетрясение и сокрушительное цунами, - все это Бог устроил ради справедливости. Для того, чтобы я получил, наконец, то, что мне полагается, - мой дом !

Марк Азов, 2008

Сертификат Поэзия.ру: серия 1218 № 65188 от 15.10.2008

0 | 1 | 1832 | 25.11.2024. 01:31:34

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []