
Прилетела чайка, сказала, что бога нет.
Соберу камней, оборву исхудалый куст.
Не затем ли осень – чтоб тысячи зимних лет
У груди баюкать жемчужную эту грусть.
Я запомню осень такою, какая есть -
С паровозным дымом и черною злой слезой.
То не свист и клекот - несется благая весть -
Наша боль невечна , не бойся, иди за мной.
Из разбитой тыквы течет желтоватый свет
Спрятан ветер в синие перья, в рубец межи.
Тормоши, балагурь, витийствуй, певец, поэт.
Прилетела чайка, сказала, что надо жить.
Стихи можно читать по-разному. Но нельзя не увидеть обрамления : между двумя вестями (первая и последняя строки), принесёнными чайкой, лежит всё остальное : и восприятие осени лирическим героем, и его настроение, и его чувство. Отсюда и всё остальное : и краски, и детали.
Так выстраивается сюжет : от вести, что бога нет, к "благой вести", что жизнь невечна, и от неё - что надо жить.
Можно принимать или не принимать эту концепцию, но в пределах текста она разворачивается последовательно и убедительно.
А.С.