Кто чешет языком теперь на даче вашей
на счётах шашлыка прикидывая «нал».
Переживёт ли он позор, когда чувашей
великий государь на гвозди обменял?

Кумышки не нальют ему за угрофинна...
Не тянет на цемент мордвин, а перец тот
зажав стакан в руке, споткнётся у графина
и полетит лицом в огонь своих острот.

Вы племенем младым неведомым ведомы
забыли, от пупа желанием горя -
в болотных сапогах бредёт Харон парома
и души за кормой гремят, как якоря.

Высверливая жизнь улиткой, по наитью,
забыли, как трещат над лампой мотыльки?
Архивную судьбу возьмут и размагнитят,
чего гадать по стё-ртым лилиям руки...

Останется одно плетёное «Тырново»,
шашлычный счетовод и рядом вы, горда!
Что ж, брошу пить, курить, а кролика – в терновник
куда и сам хочу упасть, но никогда...