Артур О Шонесси Призрак Прошлого

Артур О’Шонесси Призрак Прошлого
(С  английского).

Эхом всей прошедшей жизни
стала мне в тот трудный день
мысль о брошенной отчизне,
набежавшая как тень.
Не усталость,не мигрень –
только в мыслях дребедень.
Тут и Он явился в дом,
Сам, и тьма при нём.

Наступил уж час полночный.
Шум на улице угас.
Он, без стука, неурочный,
появился в поздний час –
не дивил при этом глаз,
сердца не потряс -
сел поодаль от меня,
около огня.

Только вдруг проснулась в сердце
память прежних лет.
То, чему в нём не стереться,
выплыло на свет,
от того, чего уж нет.
протянулся след.
А у гостя, как на грех,
на лице был смех.

Кто б он ни был, сердце сразу
не замедлило узнать -
это ж я до злого сглаза.
Юн и весел я опять -
не успела запятнать
горькая печать.
Это я был, сам собой,
только молодой.

И меня назвал он кличкой,
уж давно забытой мной,
бывшей в юности привычной,
всем, с кем знался той порой.
Голос гостя был как мой,
только со слезой,
из моих прошедших дней,
только погрустней.

И как будто гость мой помнил
лишь красу тех юных лет
а Сегодня счёл столь скромным,
что и помнить толку нет,
но от Прошлого вёл след
всяких разных бед.
Их назвал он наизусть,
пробуждая грусть.


«Ты помнишь ли ту улицу кривую
в деревне скромной, - задал он вопрос, –
свет солнца целый день напропалую
и школьный двор в цветущих купах роз,
и сверстников ораву рассыпную,,
с которыми ты дружно рос ?».
«А помнишь этих ? – он назвал с досадой
лежавших за церковную оградой. -
Их рок давно уже унёс.

А можешь ли припомнить облик брата -
льняные кудри, глаз голубизну -
и прозвище, которое когда-то
ребёнку дали в давнюю весну;
как бегали с сачками до заката,
играли в прятки и в войну ?»
- Я помнил лица и любое имя,
и брата тоже, там же, вместе с ними,
судьбу познавшего одну.

«А помнишь ли тропинку вдоль теченья,
вдали холмы, а там речная гладь,
дорожку сквозь крестьянские владенья,
места, где вольная ребячья рать
могла под ярким солнцем в увлеченье,
как лучики его, играть ?»
Я еле удержался от рыданья.
Так свежи были те воспоминанья,
как пережитые опять.

И я припомнил давний день весенний
среди цветов, разросшихся кругом,
когда я чувствовал тепло прикосновений –
небесный Дух ласкал меня крылом
и пел мне в звуках птичьих песнопений.
Как нежен был его псалом.
Кто разогнал столь сладкие мне звуки ?
Из-за чего с тем чудом я в разлуке
среди сегодняшних мучений ?

Мне кажется, я понял эти звуки !
Тот добрый Дух указывал мне путь !
И лишь к нему тогда тянулись руки
Я верно шёл за ним, куда ни будь -
в селе, в полях и вдоль речной излуки –
где сладостно дышала грудь.
Вот так, с тех пор по свету сквозь напасти
он вёл меня всегда дорогой к счастью -
и ласково обрёк меня на муки.

«Неуж тебе тот прежний дом был тесен, -
мой давний Голос задал мне вопрос. –
а дальний путь настолько интересен ?
Неужто ты без светлой цели рос
и дома не хватало свежих песен,
и сердце прохватил мороз ?
Неуж так стало скверно и немило,
что ты, отбросив лучшее, что было,
покинул старый дом без слёз ?

Успело ль в памяти твоей стереться,
как выждав, чтобы смолкли соловьи,
ты обещал навек в могиле сердца
хранить Любовь и Радости свои,
всю Память Счастья – как за крепкой дверцей.
весь смысл всей прошлой колеи ?
О, ангелы ! Рыдая на могилах,
над этой плачьте, сколько в ваших силах !
Но там одни лишь воробьи.

В сиянии благословенной ночи,
когда могилы выглядят святей,
они в росе и поражают очи
сильней иных явлений и вещей.
На все могилки звёзды смотрят зорче,
лаская вспышками лучей.
Но в светлый полдень, в ясную погоду,
найти забытый холмик через годы,
пожалуй, выйдет потрудней.

К нему почти потеряна тропинка.
Синеет там один цикорный цвет.
Все сорные былинки и травинки
сплошь спутались за много- много лет.
Никто окрест не скажет без запинки,
Какой ты должен выбрать след»
Я слушал, и душа была убита.
Под той землёй лежала Маргарита.
Мой гость не лгал. Сомненья нет.

Тут в прошлом близкие мне лица стали
по очереди выплывать из мглы,
и каждое смотрело, как в печали,
и были все скорей нежны, чем злы,
хотя меня, казалось, упрекали,
но были мне они милы.
И грудь мою тогда заполнил трепет.
Я им внимал и будто слышал лепет,
и все их вздохи и хулы.

Мне мысли из-за памяти дотошной
заполнила сплошная пестрота –
мои воспоминания о прошлом:
мой брат, друзья, ребячья суета.
Слеза в глазах застряла как нарочно.
Однако, как она чиста !
И гость, сидевший около камина,
прикрыл глаза и плакал без причины,
как сам я в ранние лета.

« О Призрак Юности и Детства !
Ты ловко будишь зуд, который стих.
От сожалений никуда не деться.
Кто ж не бросал всех радостей былых ?
И от мучений чуть не рвётся сердце.
К тому ж страдает о других.
Хотел бы я с тобою возвратиться
к былой любви и к тем любимым лицам
и быть счастливым ради них !

О Призрак ! Мой двойник, напоминанье,
что, как души и сердца не иначь,
а Память в неизменном состоянье
хранит Прошедшее; и мысли вскачь
бегут назад, сминая расстоянья,
их по иному не запрячь.
Я не сменил Любви ни на какую.
Я помню всех, и я по ним тоскую.
И часто горько мне, хоть плачь».

Мне было стыдно с этим Гостем рядом.
Вся внешность у него была ярка –
под золотом кудрей, с огнистым взглядом,-
а я уж сед и вроде старика,
совсем не схож с тем бойким чадом
из деревенского мирка.
Я был во всём тусклей, слабее, ниже,
и даже слёзы лил я как-то жиже –
боялся гостева смешка.

А дальше я заснул уже без силы,
устал, припомнив всю свою юдоль
увидев вновь, что было прежде мило,
при встрече с призраком, сыгравшим роль,
которую мечта ему вручила.
Но выветрился алкоголь.
Красивый Призак, возродивший память,
исчез и одарил меня Стихами.
В них вся моя Любовь и Боль.


Arthur O’Shaughnessy The Spectre of the Past

1: ON the great day of my life—
2: On the memorable day—
3: Just as the long inward strife
4: Of the echoes died away,
5: Just as on my couch I lay
6: Thinking thought away;
7: Came a Man into my room,
8: Bringing with him gloom.


9: Midnight stood upon the clock,
10: And the street sound ceased to rise;
11: Suddenly, and with no knock,
12: Came that Man before my eyes:
13: Yet he seemed not anywise
14: My heart to surprise,
15: And he sat down to abide
16: At my fireside.

17: But he stirred within my heart
18: Memories of the ancient days;
19: And strange visions seemed to start
20: Vividly before my gaze,
21: Yea, from the most distant haze
22: Of forgotten ways:
23: And he looked on me the while
24: With a most strange smile.

25: But my heart seemed well to know
26: That his face the semblance had
27: Of my own face long ago
28: Ere the years had made it sad,
29: When my youthful looks were clad
30: In a smile half glad;
31: To my heart he seemed in truth
32: All my vanished youth.

33: Then he named me by a name
34: Long since unfamiliar grown,
35: But remembered for the same
36: That my childhood's ears had known;
37: And his voice was like my own
38: In a sadder tone
39: Coming from the happy years
40: Choked, alas, with tears.

41: And, as though he nothing knew
42: Of that day's fair triumphing,
43: Or the Present were not true,
44: Or not worth remembering,
45: All the Past he seemed to bring
46: As a piteous thing
47: Back upon my heart again,
48: Yea, with a great pain:

49: “Do you still remember the winding street
50: In the grey old village?” He seemed to say;
51: “And the long school days that the sun made sweet
52: And the thought of the flowers from far away?
53: And the faces of friends whom you used to meet
54: In that village day by day,
55: —Ay, the face of this one or of that?” he said,
56: And the names he named were names of the dead
57: Who all in the churchyard lay.

58: “Do you still remember your brother's face,
59: And his soft light hair, and his eyes' deep blue,
60: And the child's pet name that in every place
61: Was once so familiar to him and to you?
62: And the innocent sports and the butterfly chase
63: That lasted the bright day through?”
64: —O this time, I thought of the churchyard and sighed,
65: For I thought of the dead lying side by side,
66: And my brother who lay there too.

67: “And do you remember the far green hills;
68: Or the long straight path by the side of the stream;
69: Or the road that led to the farm and the mills,
70: And the fields where you oft used to wander or dream
71: Or follow each change of your childish wills
72: Like the dance of some gay sunbeam?”—
73: Then, alas, from right weeping I could not refrain,
74: For indeed all those things I remembered again,—
75: As of yesterday they did seem.

76: And I thought of a day in a far lost Spring,
77: When the sun with a kiss set the wild flowers free;
78: When my heart felt the kiss and the shadowy wing
79: Of some beautiful spirit of things to be,
80: Who breathed in the song that the wild birds sing
81: Some deep tender meaning for me,—
82: Who undid a strange spell in the world as it were,
83: Who set wide sweet whispers abroad in the air,—
84: Made a presence I could not see.


85: O that whisper my heart seemed to understand!
86: O that spell it took hold on right willing feet!
87: To that beautiful spirit I gave my hand,
88: And he led me that day up the village street,
89: And out through the fields and the fragrant land,
90: And on through the pathways sweet;
91: Yea, still on, with a semblance of some new bliss,
92: Through the world he has led me from that day to this
93: With a tender and fair deceit.

94: “O for what have you wandered so far—so long?”
95: Said the voice that was e'en as my voice of old:
96: “O for what have you done to the Past such wrong?
97: Was there no fair dream on your own threshold?
98: In your childhood's home was there no fresh song?
99: —Was your heart then all so cold?
100: Why, at length, are you weary and lone and sad,
101: But for casting away all the good that you had
102: With the peace that was yours of old?


103: “Have you wholly forgotten the words you said,
104: When you stood by a certain mound of earth,
105: When you vowed with your heart that that place you made
106: The last burial place for your love and your mirth,
107: For the pure past blisses you therein laid
108: Were surely your whole life's worth?—
109: O, the angels who deck the lone graves with their tears
110: Have cared for this, morning and evening, for years,
111: But of yours there has been long dearth:

112: “In the pure pale sheen of a hallowed night,
113: When the graves are looking their holiest,
114: You may see it more glistering and more bright
115: And holier-looking than all the rest;
116: You may see that the dews and the stars' strange light
117: Are loving that grave the best;
118: But, perhaps, if you went in the clear noon-day,
119: After so many years you might scarce find the way
120: Ere you tired indeed of the quest:

121: “For the path that leads to it is almost lost;
122: And quite tall grass-flowers of sickly blue
123: Have grown up there and gathered for years, and tost
124: Bitter germs all around them to grow up too;
125: For indeed all these years not a man has crost
126: That pathway—not even You!”—
127: But alas! for these words to my heart he sent,
128: For I knew it was Marguеrite's grave that he meant,
129: And I felt that the words were true.

130: Then the dim sweet faces of them of yore
131: Seemed to start from the mist where the memory lies;
132: And each one was as sweet and as dear as before;
133: But a piteous look was in all their eyes—
134: Yea, the long smile of sadness; and each one bore
135: A reproach in some tender wise:
136: Till my bosom was troubled and sorely thrilled
137: With the thought of them all, and my ears were filled
138: With a sound of the mingling of sighs.

139: And my heart, where the memories of them were cast
140: And as buried and choked in the dust of the years,
141: Became peopled, it seemed, with the shapes of the Past;
142: And the voice of my brother grew fresh in my ears:
143: So my dried up eyes were softened at last
144: To weeping some few sweet tears;
145: But the Man who was sitting at my fireside—
146: He covered his face with his hands and cried
147: As I did in those earlier years.

148: Then I faltered,—“O Spectre of my lost Youth!
149: All too well at thy pleading the sad thoughts wake,
150: With the bitter regret of the Past, and in truth
151: The whole love of the fair things that all men forsake;
152: And for this thy reproach I am filled with ruth—
153: My heart seemeth nigh to break:
154: Ah! right gladly would I now return with thee
155: To those loves and those lovers; if that might be,
156: And be happy for their sweet sake.

157: “And, O Spectre that wearest my look—my face,
158: And art ever with them as the thought they keep
159: To remind them of me in the changeless place
160: In the changeless Past where the memories sleep,—
161: Do thou tell them I am not all barren of grace,
162: Nor have buried their love so deep,
163: But that now after so long toward them I yearn,
164: And that often the thought of them all may return,
165: And that often it makes me weep.”

166: Then, alas! I was troubled and filled with shame,
167: As I looked on His face and beheld him fair;
168: For his locks were as gold, and his eyes as a flame;
169: And I knew that one winter had blanched my hair,
170: And that surely my looks were no longer the same
171: As in earlier days they were:
172: For I feared he should mock me and tell them of this,
173: And that even my tears were but scant beside his.
174: O, this thought was a hard one to bear!


175: But at length I fell dreaming beneath the might
176: Of each spell of the Past whence I cared not to start;
177: And I saw Him some time by the flickering light,
178: As the one in my dream who was playing my part;
179: Till his semblance grew dim and was gone from my sight
180: As a dream of the Past will depart.
181: Then the Spirit whose beauty has led me till now,
182: Came and breathed a sweet breath on my feverish brow,
183: And the strain of this verse in my heart.

From “An Epic of Women”, 1871.

Владимир Корман, поэтический перевод, 2008

Сертификат Поэзия.ру: серия 921 № 60991 от 19.04.2008

0 | 0 | 2498 | 29.12.2024. 05:16:54

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []